И. Бондарь - Барышни и крестьянки Страница 3

– Кто такие?

Прошка, который знал несколько французских слов, а потому презирал всех мужиков и мещан, пожал плечами и ответил:

– Так, мелкота нищая. Совсем не серьезный народ.

Александру Павловичу достаточно было только кивнуть Пахому, чтобы тот подхватил Натали и перекинул ее животом через свое седло. Когда Натали начала звать на помощь, Пахом пару раз крепко шлепнул ее по попе. Девушка захлебнулась и замолчала. Отец ошалело смотрел на всадника, что умчал его дочь и на коляску знатного соседа.

Бывший чиновник кинулся к своим служилым собратьям, писал прошения приставу, в суд, городничему. Ничего не помогало. В скором времени безутешный отец исчез… Его хутор перешел к чиновнику, который закрыл дело «О девице Наталье, сбежавшей с неизвестным женихом». По случайному совпадению, после этого полицмейстер и городской судья получили от Александра Павловича барашка в бумажке на построение новых вицмундиров.

А сама Натали была доставлена на помещичий двор Александра Павловича и передана в надежные руки Марьи и Дарьи.

Эти две крестьянки попали в дворню не совсем обычным способом. Как-то к барину обратился староста с просьбой высечь двух непутевых баб. Оказалось, что Марья и Дарья крепко побили своих пьющих мужей. С крестьянской точки зрения все должно быть с точностью до наоборот. Сход приговорил высечь виноватых прилюдно, но бабы настаивали, что перед соседями им стыдно заголяться и слезно просили, чтобы их высекли в поместье из собственных барских рук. Крестьянские судьи и экзекуторы опасались, что не смогут заголить этих амазонок. Учитывая силу Марьи и Дарьи, эти опасения были далеко не напрасны.

Пришедшие на расправу крестьянки вместе вошли в предбанник. Вместе заголились и ждали порки. Александр Павлович, который на этот раз был без экзекутора, осмотрел тела крестьянок и убедился, что они выдержат любую порку.

Потом сказал им поучение на тему: «жена, да убоится мужа своего». Бабы молча выслушали, но остались при своем мнении, что таких некудышных мужей надо бить. Потом попросили, чтобы их не привязывали к скамье – они, де, будут и так лежать под розгами достойно.

Барин поверил им и, действительно, Марья и Дарья не дергались и не пытались вскочить. Александр Павлович разрисовал их зады розгой в один соленый прут, что считалось весьма суровой поркой. Потом задумался, а поротые Дарья и Марья стояли голыми у стенки, предоставив барину обозревать свои стати.

Иртеньев мудро решил, что наилучшее применение этих баб может быть на усадьбе.

Так Марья и Дарья покинули своих мужей, нелегкую крестьянскую долю и поселились в усадьбе. Главной их задачей было управлять девками. Потому Александр Павлович иногда называл их чиновницами по особым поручениям.

Вот в их руки и попала Натали. Она сразу поняла, что похитителем является их богатый сосед. О его самодурстве давно ходили слухи между мелкопоместными дворянами. Говорили, что он еженедельно порет дворовых девок, а ту, которая наиболее стойко переносит розги, берет в свою постель. Последнее не особенно удивило Натали. Даже помещики средней руки смотрели на дворовых девок, как на своих наложниц. Но еженедельная порка! И что будет дальше с ней, с Натали? Об этом страшно было даже подумать.

Марья и Дарья завели барышню в предбанник и начали, несмотря на слабые протесты, ее раздевать. От Натали не укрылось, что в бане стоят бадейки с розгами и скамья. Неужели ее, барышню, дворянку хотят выпороть! За что?! Ужас какой! Отец, который рано овдовел, не сек ее даже в детстве. И для кого предназначено это кресло? Неужели сюда войдет Александр Павлович Иртеньев, который ее безжалостно похитил, разлучил с папенькой?

Крестьянки были настолько сильны, что о каком либо сопротивлении не могло быть и речи. Мольбы и слезы они тоже оставили без внимания. С испуганной барышни быстро сняли ее лучшее платье (единственное в ее гардеробе!), чулочки (единственные!), нижнюю рубашку (единственную!) и оставили в одних панталончиках. Какой стыд! Она стоит перед этими бабами с голой грудью и голыми выше колен ногами. Потерявшая самообладание барышня могла только всхлипывать и прикрывать руками свои еще не до конца развившиеся груди.

И, о ужас, дверь открылась и вошел ее похититель в сопровождении солдата-экзекутора… Натали от страха и стыда потеряла дар речи и могла только следить, как Александр Павлович сел в кресло и движением руки удалил из бани Марью и Дарью.

– Барышня, мне скучно, надоели крестьянские девки. Я хочу, чтобы ты развеселила меня – сними панталоны.

Натали, прикрывая руками груди, замотала головой.

– Нет!

– Очень жаль. Своим упрямством ты заслужила быть высеченной. Выбирай сама: если ты снимешь панталоны, то сечь буду я сам, и не очень больно. А будешь упрямиться, тебя заголят и высекут Марья и Дарья, они мастерицы сечь больно. Или, еще лучше, я позову из деревни бородатых мужиков, которые заголят тебя и высекут перед всеми крестьянами. Решай, пока я выпью рябиновой настойки. И чем больше я выпью рюмок, тем сильнее тебя высекут.

В голове Натали все перемешалось – ее дворянку, взрослую барышню хочет высечь соседний помещик! Не может быть, это только страшный сон! Но вот он Александр Павлович, сидит в кресле и уже кончает первую рюмку водки.

– Но, если я их сниму и Вы меня высечете, то потом отпустите домой? – с надеждой в голосе спросила Натали.

– Вот и видно, что ваша семья из подлого сословья, торгуешься, как на базаре. Дальше я поступлю с тобой, как мне заблагорассудится. От тебя зависит только одно – большая будет порка или маленькая.

Внутренне примирившись с неизбежным, барышня взялась за банты лент, которые поддерживал на талии панталончики. Которую из них развязать первой? Если эту, то откроется попка, а если эту, то упадет передняя сторона панталончиков. Она развязала первую, благо, стоит лицом к похитителю и ему не будет видна ее попка. Но пришлось развязать и второй бант. Панталончики упали и застряли на коленях, Натали просто забыла, что над коленями они тоже завязаны ленточками. В самом неприличном виде с полуспущенными штанишками Натали спешно развязала бантики на ногах. Допивая рюмку Александр Павлович наблюдал, как панталончики упали на пол и Натали переступила через них, прикрывая руками груди и интимный треугольник волос между ножек.

– На первый раз сойдет – сказал похититель – теперь, барышня, проходи и ложись на скамеечку. Сразу предупреждаю, тебя привяжут по талии, чтобы не вскакивала.

Натали подошла к скамье, зачем-то потрогала ее рукой и, легла на живот, подставив попку под удары. Натали никогда не секли, но она видела, как папенька сек дворовую девку «за непослушание». Она так же лежала на скамейке, вытянув плотно сжатые ноги и закинув руки за голову. Папенька заставил ее считать удары. «А мне тоже придется считать розги?» – подумала несчастная Натали.