Егор Гайдар - Развилки новейшей истории России Страница 3

Когда вы объясняете работящему и неглупому человеку, что, если он будет развивать свое хозяйство, его ждут неприятности, предугадать реакцию нетрудно. Он будет ограничиваться прилично устроенным, стационарным, ориентированным на личное потребление хозяйством и не ввязываться в инвестиционные авантюры. Однако стране нужна была форсированная индустриализация. Мир уходил вперед. От того, в какие сроки пройдет индустриализация в Советском Союзе, зависела судьба страны и правящего в ней режима.

Суть той исторической развилки: отмена дискриминационных мер по отношению к наиболее продвинутой части крестьянства или принудительная его коллективизация?

Первый путь означал изменение политики по отношению к тем, кто был готов развивать производство, применять современные технологии, то есть к кулакам. Он предполагал сохранение денежной стабильности, рыночных институтов и обеспечение устойчивости авторитарной власти Коммунистической партии. Этот путь десятилетия спустя получил название «китайского». Решение о том, выбирать ли этот путь, принималось в Советском Союзе на уровне экономического развития, очень близкого тому, который был характерен для Китая во время начала реформ Ден Сяопина (рис. 2).

Рис. 2. Сопоставление СССР в 1930 году и Китая в 1980 году по ВВП на душу населения и доле городского населения

Наиболее откровенно такой сценарий развития событий был сформулирован главным идеологом ВКП(б) Н. Бухариным в его статье 1925 года «Обогащайтесь!». Впоследствии по политическим причинам Бухарин был вынужден отречься от собственных слов. Но в ходе дебатов 1928–1929 годов его позиция, как и позиция главы советского правительства Н. Рыкова, не изменилась.

Второй путь был предложен И. Сталиным. Суть его — решение проблемы ускорения экономического роста за счет изъятия хлеба из деревни по ценам ниже тех, за которые его готовы продавать крестьяне; принудительная коллективизация, то есть восстановление в новом виде крепостного права. При этом варианте развития событий крестьяне становились гражданами второго сорта с денежными доходами, многократно меньшими, чем в городе, лишенными социальных гарантий, таких как пенсионное обеспечение. Они получили сильный стимул любыми путями поменять свой статус, эмигрируя в город. Такие каналы были: армия и ударные стройки.

Для Бухарина важнейшим аргументом в выборе стратегии экономико-политического развития было то, что в крестьянской стране, где основа армии — крестьяне, заставить армию силой отбирать хлеб в деревне невозможно[2]. Но Сталин доказал, что можно. Цена выбранного решения по этой исторической развилке была велика — миллионы сосланных в Сибирь кулаков, миллионы крестьян, умерших от голода в 1932–1933 годах.

Еще одна развилка социалистического времени: выбор пути развития сельского хозяйства после смерти Сталина.

Этот вопрос советскому руководству пришлось решать в 1953–1957 годах. К 1953 году кризис сельского хозяйства, связанный с выбранной в 1928–1929 годах политикой закабаления крестьян, стал реальностью[3]. Но нет документов, подтверждающих намерения кого-то из руководителей партии и государства пойти по пути, по которому в 1979 году пошел Дэн Сяопин, то есть распустить колхозы.

Н. Хрущев предложил вернуться к идее, популярной в начале 1930-х годов, — освоению целинных и залежных земель. Его оппоненты предлагали вложить средства в повышение продуктивности сельского хозяйства в Центральной России[4]. Точка зрения Хрущева получила поддержку. В краткосрочной перспективе ее реализация дала неплохие результаты (рис. 3).

Рис. 3. Среднегодовое производство и заготовки зерна в СССР в 1953–1958 годах, млн тонн

Источник: Народное хозяйство СССР в 1959 году. Стат. ежегодник. М.: Госстатиздат ЦСУ СССР, 1960. С. 314–315, 322–323.

Однако в более долгосрочной перспективе она оказалась опасной: увеличилась зависимость поставок зерна от погодных условий, влиявших на урожайность на землях, которые раньше относились к категории целинных и залежных. Между тем кризис в сельском хозяйстве Центральной России продолжал углубляться.

Другая развилка, вставшая перед властью в 1953–1957 годах: в какой степени надо было либерализовать политический режим, уйти от массовых репрессий.

Арест и расстрел Л. Берии, тональность дискуссии на Пленуме ЦК КПСС 22–29 июня 1957 года показали, что борьба по этому вопросу была жесткой. Суть альтернативы понять нетрудно: сохранять репрессивный режим, жертвами которого могут стать и люди, причастные к власти, либо его в той или иной мере либерализовать, чтобы гарантировать жизнь и свободу, по меньшей мере, руководству страны. Большая часть правящей элиты поддержала Н. Хрущева в выборе второго варианта. Это ярко проявилось в ходе Пленума ЦК КПСС 1957 года, когда военные во главе с маршалом Жуковым не допустили отстранения Хрущева от власти.

Либерализация режима имела серьезные экономические последствия. Ведь нерыночная огосударствленная экономика могла результативно работать только в условиях тотального страха перед репрессиями. Но невозможно гарантировать неприкосновенность жизни и свободы начальства, не ослабив репрессии против обычных граждан. И когда страх ушел, в экономике возникли новые проблемы[5].

К 1965 году стало очевидно, что в советском народном хозяйстве не всё в порядке. Симптомом был переход от положения крупного нетто-экспортера зерна, которым долгие десятилетия была Россия, к положению нетто-импортера. Замедлились и темпы промышленного роста, измеряемые как по советской, так и по экспертной западной статистике (рис. 4).

Рис. 4. Темпы роста промышленного производства в России в 1951–1964 годах, % к предыдущему году

Источники: Народное хозяйство СССР. Стат. сборник. М.: Статистика. Разные годы; Mitchell B. R. International Historical Statistics. Europe 1750–1993, 4th edition. P. 424; Moorsteen R. and Powell R.P. The Soviet Capital Stock, 1928–1962 (Homewood, III, 1966).

Было очевидно, что с системой управления советской экономикой надо что-то делать. Отсюда в 1965–1968 годах возникла новая историческая развилка, которая свелась к выбору стратегии и арсенала реформ.

Суть реформ, предложенных председателем правительства А. Косыгиным, была в наборе осторожных мер по увеличению роли рыночных механизмов в экономике. При всей ограниченности этих реформ результаты оказались впечатляющими. Пятилетка 1966–1970 годов была одной из самых успешных в позднесоветский период (рис. 5).

Рис. 5. Среднегодовые темпы прироста национального дохода и промышленного производства в СССР в 1961–1985 годах, %

Источник: Народное хозяйство СССР. Стат. сборник. М.: Статистика. Разные годы.

Даже ограниченные меры по усилению связи прибыли с возможностями предприятий увеличивать инвестиции, по расширению права стимулировать работников при успешных результатах деятельности дали результаты.

На эту развилку наложилась другая: что делать с Восточной Европой?

Этот регион, господство над которым Советского Союза стало результатом Второй мировой войны, был тесно интегрирован в европейскую цивилизацию. Он был более развит в экономическом отношении, чем СССР. Однако после событий в Восточной Германии 1953 года и Венгрии 1956 года стало ясно, что СССР готов применить силу, чтобы сохранить свой контроль над восточноевропейскими странами. Но признаки либерализации режима в Советском Союзе дали гражданам этих стран надежду, что и у них возможны либерализация политического режима и даже рыночные реформы.

В Венгрии либерализация режима произошла после событий 1956 года, а в 1967 году уже обсуждалась программа ограниченных рыночных реформ. Поэтому было вполне естественно, что в соседней Чехословакии новые власти попытались сочетать рыночные реформы и политическую либерализацию. Однако советское руководство видело за этим сценарий развития событий, при котором НАТО станет контролировать Чехословакию и получит возможность нарушить взаимодействие советских войск в Венгрии, Польше и Восточной Германии. Принять такую перспективу оно не могло. К тому же режим в социалистической стране, выбравшей альтернативный путь развития, сочетающий демократию и рыночную экономику, для советского руководства был неприемлем. Как итог — решение о вводе советских войск в Чехословакию.

Внешняя и внутренняя политики взаимосвязаны. Ввод войск в Чехословакию оказал влияние на происходившее в самом СССР. Партийное руководство укрепилось в убеждении, что все эксперименты с либерализацией режима, рыночными реформами опасны, могут привести к утрате власти. Экономические реформы, начатые в середине 1960-х годов, были свернуты. В то же время открытие крупных нефтяных месторождений в Западной Сибири позволяло компенсировать потери, связанные с неэффективностью сельского хозяйства и вынужденным массовым импортом продовольствия.