С. Алесько - Чаша Владычицы Морей Страница 2

— Возможно, сударь, спать с ним она и не станет, а приласкать своим нежным ротиком не откажется.

Гвардеец тут же проследил за ее взглядом и увидел, как темнокожий мужчина гладит пальцем губы Кэтрин, а та смеется.

— Большинство женщин такие ласки и изменой-то не считают, — жена посла с торжеством наблюдала за выражением лица парня, явно считавшего, что подруга нанесла ему удар в спину. — В общем, это справедливо: семя можно выплюнуть, а рот — прополоскать.

Парень, наконец, отвел взгляд от дипломата с девушкой и посмотрел на темнокожую красавицу, призывно улыбавшуюся ему и прижимавшуюся всем своим жарким, исполненным желания телом. Выражение его лица тут же изменилось, он улыбнулся ей. «Наверное, улыбался так каждой хорошенькой мордашке, пока не угораздило связаться с этой наглой девчонкой», — подумала торжествующая Кьяра. — «Ишь, чего захотела: привязать к себе такого молодца да еще в его-то возрасте! Интересно, сколько времени у него никого кроме нее не было?» Маневры «наглой девчонки» вокруг ее мужа совершенно не трогали жену посла.

— Пошли!

Гвардеец схватил Кьяру за руку и потащил в сторону скудно освещенной садовой дорожки. Судя по его напору, спать только с одной женщиной ему пришлось достаточно долго.

Праздник Дня Середины лета по традиции проходил в дворцовом саду. Вся партерная часть парка освещалась светильниками, фонариками, факелами и чашами с горящим ароматическим маслом. Там и тут стояли столы с угощением, стулья и дополнительные скамейки. На газонах слуги разложили груды подушек для желающих максимально приблизиться к природе. Танцующие отбивали дробь каблуками или плавно скользили по специально сооруженным деревянным помостам. Большинство гостей проводило время в этой сияющей огнями, звенящей музыкой и смехом части парка, но время от времени разгоряченные танцами, флиртом и вином парочки ныряли в темные дорожки и добирались до ближайшей беседки или густых зарослей. Некоторые предусмотрительные кавалеры успевали прихватить с газона одну-другую подушку.

Мартин к таковым не относился. Любуясь издали на жену посла, он не собирался нарушать данного Кэтрин слова. Не передумал и когда, танцуя с Кьярой, заметил ее интерес. Но стоило ему мельком представить, как его Кэти стоит на коленях перед послом и… В голове что-то щелкнуло, и он уже не мог думать ни о чем, кроме как о необоримом желании засадить темнокожей красотке по самое «не могу», желательно на глазах его падкой на члены подружки и ее нового кавалера. Что Мартин и сделал, не откладывая, в одной из не слишком удаленных беседок.

«Жаль, никто не видел», — подумал он, кончив, и почти не испытав удовольствия от этой бурной близости с экзотической красавицей. Впрочем, та была не прочь повторить, и он позволил ей сделать все, что она хотела. Ртом Кьяра работала прекрасно, да и гарцевать на мужчине умела. Вскоре он уже постанывал, а потом снова взял инициативу в свои руки. Сколько времени они провели в беседке, гвардеец не знал. Вернувшись в освещенную часть сада, парочка обнаружила там лишь нескольких самых стойких гуляк. Мартин поискал глазами Кэтрин и посла, но, как и ожидал, не увидел их. Это его почти не тронуло, ибо ревность он уже успокоил с помощью Кьяры. Любовники на одну ночь поцеловались, не стесняясь присутствующих, и ушли с праздника поодиночке.

Ревнивый гвардеец напрасно сожалел, что никто не наблюдал за его близостью с темнокожей красавицей. Их прекрасно видела Кэтрин, причем смотрела достаточно долго, успев убедиться, какое удовольствие получил ее возлюбленный, и как довольна осталась его партнерша.

После происшествия с мотыльком девушка не так уж много времени провела в обществе посла. Его действия становились все более настойчивыми, а спать с дипломатами Кэтрин никто не принуждал. Более того, Правитель через жену донес до воспитанницы, что ей строго не рекомендуется лишаться девственности до свадьбы. У девушки на сей счет имелась своя точка зрения, но она ею ни с кем не делилась. Спать же с послами ради выуживания у тех информации ей совершенно не хотелось. Другое дело — добыть необходимые сведения, заманивая и дразня, не позволяя ничего большего, чем прикосновения. Это была игра, и игра забавная.

К сожалению, Мартин не разделял ее точку зрения. Кокетничая с темнокожим послом, Кэтрин время от времени отыскивала глазами гвардейца, желая показать, что помнит о нем. К ее неудовольствию, он почти сразу стал танцевать с женой дипломата и, казалось, совершенно забыл о своей подруге. Как ни старался молодой человек, наблюдательная девушка почти в самом начале праздника заметила его интерес к заморской красавице. Отделавшись от посла, Кэтрин попыталась найти Мартина, но его нигде не было. Хуже того, куда-то исчезла и супруга заморского гостя. Девушка начала впадать в отчаяние, как вдруг услышала разговор двух дам среднего возраста, потягивавших что-то из кубков.

Собеседницы сидели на скамейке, с удовольствием разглядывали веселящихся гостей и сплетничали. Кэтрин подобралась поближе и устроилась за увитой каприфолью шпалерой, стоявшей почти за самой спинкой скамьи. Несмотря на сильный сладко-свежий аромат цветущей жимолости, девушка учуяла хвойный запах и поняла, что дамы балуются юлом.

— Какая красотка жена этого посла! — проговорила одна.

— Да, недурна, — ответила другая, отрываясь от кубка, — но главный ее козырь — молодость.

— Не скажи, милая Лианна! — хихикнула собеседница. — Она увела кавалера у гораздо более молодой особы.

Кэтрин скрипнула зубами, поняв, что речь идет о ней.

— Ты имеешь в виду воспитанницу Правителя и этого гвардейца, бедного родственника ее высочества, дорогая Джанин?

— Да, кого же еще?

— И ты веришь этим нелепым слухам? Что между ними что-то есть? — хохотнула именуемая Лианной, в очередной раз прикладываясь к кубку.

— Конечно, есть! — с уверенностью заявила Джанин. — Мой друг мне рассказывал…

— Я так и знала, что все эти глупости исходят от мужчин! — подвыпившая Лианна быстро забывала о хороших манерах, невежливо прервав подругу на полуслове. — Кэтрин Олкрофт слишком красива для своего возраста, вот они и сочиняют всякие сказки о ней. А она еще ребенок, что ей делать с этим повесой, который с половиной женщин во дворце переспал? А самое главное, она-то ему зачем? Мне доподлинно известно: он предпочитает женщин с опытом, которые сами знают, что делать. Не дорос еще мальчик девчонок обучать.

Дамы расхохотались нетрезвым смехом, приведя Кэтрин в бешенство. Девушка с трудом подавила желание выйти из своего укрытия и потребовать у развеселой парочки рассказать, куда направились «бедный родственник» и жена посла. Но она на секунду представила, как посмотрят на нее дамы и как рассмеются ей в лицо. Этой картины оказалось достаточно, чтобы в душе проснулось нечеловеческое терпение. Девушка снова внимательно прислушалась к полупьяной болтовне.

— Джанин, ты верно разглядела? Они ушли вместе? — спросила, отсмеявшись, Лианна. Видно, она вообще не была легковерной особой, ибо и в этом случае стала требовать правдивых подробностей.

— Ну да, как раз когда ты пошла за очередной рюмочкой. — «Ничего себе, рюмочка ведерная», — промелькнуло в голове у Кэтрин. — Он прямо-таки тащил ее! Видно, крепко припекло парня. Нырнули вон в ту аллею, которая начинается за скульптурой нимфы и сатира.

Дамы снова расхохотались, высказывая какие-то комментарии на тему соответствия скульптуры и ситуации, но Кэтрин не стала слушать, быстро направившись в указанном направлении. Она не желала быть замеченной и пошла не по дорожке, а между кустами и шпалерами вдоль нее.

Оказавшись в темной аллее, девушка осторожно прокралась вперед, прислушиваясь и вглядываясь в ароматную черноту летней ночи. Она должна выяснить все сама, не полагаясь на досужие домыслы любительниц юла. Только глаза стали привыкать к темноте, как впереди замерцал огонек. Кэтрин прижалась к пряно пахнущим стриженым кустам самшита, защекотавшим голую спину и руки. Хорошо, что ее оливково-зеленое платье не заметно во мраке. Огонек, наверное, горит в беседке. Супруга Правителя чуть ли не в последний момент приказала слугам расставить в садовых павильончиках небольшие масляные светильники для удобств парочек. Алтон всегда отличался свободными нравами, а столичный дворец задавал тон и в этом. И она, Кэтрин, ничего не имеет против. Вот только оказаться обманутой совсем не хочется.

Девушка медленно шла дальше, сдерживая дыхание и надеясь, что стук ее сердца кажется громом лишь ей одной. Она почти вплотную приблизилась к беседке, как вдруг из-за завесы смутно белеющих во мраке цветов плетистой розы донесся короткий мужской стон наслаждения, показавшийся очень знакомым. Потом раздался воркующий женский смех.

— Твоя подружка этого еще не умеет, не так ли?