Мир вместо защиты - Николай Иванович Курдюмов Страница 3

столько скушал. Потом, с появлением и улучшением агрономии, один земледелец мог накормить всё больше народу. То есть чем выше производительность фермера, тем меньше труда остаётся в товарной пище. Но заметьте: труда как бы меньше, однако цена пищи не уменьшается, а растёт. С чего бы?.. И даже дикие плоды и ягоды продаются весьма дорого. И черника дороже клюквы не потому, что её труднее собирать — просто её растёт меньше. Мы их не выращиваем — но продаём. Выходит, труда нет, — а стоимость есть?!

Конечно! Потому что, братцы, труд — понятие общеприродное. Ничто не появляется само по себе. Всё съедобное на Земле миллионы лет родится только и именно благодаря реальному ТРУДУ. А именно труду триллионов бесплатных, не требующих соцстраховки работников — растений, микробов, грибов, червей и прочей почвенной фауны. Работа растений — создавать органику, топливо для всего живого. Работа микробов и почвенной фауны — есть её, взаимодействовать, обеспечивать всеобщее выживание и новый урожай растений. Продукты их труда — структура почвы, углекислый газ, доступное и запасённое питание, гумус, защитные фитонциды и антибиотики, витамины, ферменты, гормоны и прочие биоактивные вещества (БАБ). Беря от растений только энергию, живность возвращает им абсолютно все их вещества, добавку почвенных минералов и полное корневое обслуживание, от структурирования почвы до стимуляции и защиты. Эту мысль я повторю ещё не раз.

Работают почвенные труженики — какая досада! — совершенно незаметно для учёных экономистов. Но физическая и биохимическая активность их шебуршания вполне представима: она эквивалентна 95–99% всей произведённой растениями сезонной органики. На каждом квадратном метре за сезон сжигается до 4 000 ккал биотоплива — суточный рацион здорового мужика. Это в умеренной зоне, а в тропиках — ещё в 5–7 раз больше. Представляете работёнку? Результат этого совместного труда — ПОЧВЕННОЕ ПЛОДОРОДИЕ. То есть ВЕЧНАЯ ЖИЗНЬ всей планеты. Вы можете обеспечить вечную жизнь планеты?.. Почти весь «творческий труд» цивилизации в сравнении с этой работой — бездумное варварство избалованных детей.

Достаточно отринуть антропистский снобизм, и сразу ясно: любой биоценоз или агроценоз — материализованный труд. Любой урожай любого растения на Земле — продукт труда живых существ. Таких же живых, как и мы. И наша доля труда состоит лишь в том, чтобы собрать нужные растения до кучи — что, кстати, только мешает трудиться остальным участникам всепланетного «биосферного хозяйства». По своей сути наше земледелие — безграмотная, варварская эксплуатация чужого труда.

И вот вам, если хотите, экономический закон разумного земледелия: для сохранения почвенного плодородия как труда почвенной жизни, на каждый квадратный метр поля должно поступать, в пересчете на энергию органики, не меньше 3000 ккал за сезон. Иначе почвенные труженики мрут от голода и плодородие падает в минимум. Другими словами, наши поля продуктивны настолько, насколько цифра возврата органики близка к упомянутой.

Если плясать от максимального урожая целины, коэффициент эффективности сельского хозяйства определяется вовлечением органики прошлого урожая в круговорот веществ (у Тарханова есть формулы). В 1987 году эффективность нашего земледелия равнялась 0,217. А сейчас?..

Считая средством сельхозпроизводства «землю», классики дружно не увидели ещё один прозрачный факт. Растения можно выращивать в почве, инертном субстрате и даже в воздухе, орошая корни раствором. При чём же тут земля?.. Главным средством производства является нечто, из–за чего растения растут во всех этих случаях — «способность родить», плодородие. Оно — единственное необходимое и достаточное условие урожая. И заметим: всякий раз оно создаётся трудом — не обязательно человеческим, но вполне реальным трудом! В полном соответствии с классической экономией, то есть как результат совокупного труда живых существ, именно плодородие почвы является основным средством производства в сельском хозяйстве. И этот совокупный труд, как любой труд, создаёт прибавочную стоимость. И имеет свою реальную стоимость!

Оплатой труженикам плодородия служит однаЛ.1ГР не перегнившее, свежее единственная валюта: ещ» "

Что природный факт. Всего органическое вещество.

1–3% органики запасается в гумусе. Остальное используется почвенной жизнью как «топливо». Много ли его? На кукурузном поле примерно 300–400 ц/га сухой массы, или 3–4 кг/кв. м, на пшеничном — вдвое меньше. Сколько же стоит эта органика пища для тружеников почвы? «Нисколько! Это же отходы!» привыкли мы, веря «экономистам». Пардон. Халява кончилась, господа агрономы!

Любой нормальный хозяин пляшет от максимального дохода. Если я мог заработать 100, а заработал 60 — что произошло? Ясно: ущерб в 40. Почему же в земледелии мы хитро довольствуемся минимальным урожаем, не считая его за ущерб? Да потому что в упор не видим ни труда почвы, ни цены органики, ни своего в этом прямого участия. Хозяйствуем, как в каменном веке: «Бог дал — Бог взял!».

На деле же цена возвращённой органики равна цене энергии, запасённой растениями в этой органике. Она же равна цене сезонного плодородия почвы, то бишь цене потери урожая по сравнению с максимальным. А конкретно? Прикинем на 2006 год. Урожаи зерна кукурузы на биологических полях агрофирмы «Топаз» (Ростовская область) — до 100 ц/га при себестоимости 150–170 рэ за центнер. А на добросовестном интенсиве у соседей — 50–60, при вдвое большей себестоимости. «Топаз» имеет чистыми минимум 30 000 рэ с га, а соседи — 10 000 рэ. Итого: заделанные остатки кукурузы стоят минимум 20 000 рэ на га. То есть две соседских прибыли с урожая. Неплохо для «отходов»! Можете перевести в горючку, можете в сахар. Примерно такое же соотношение и по другим культурам.

А теперь умножим эту стоимость на две сотни миллионов наших полевых гектаров. Ох, посмотреть бы в глаза тем «мыслителям», кто органику отходами объявил. Всё земледелие под откос пустили! А вот что получается реально, братцы: цена растительных остатков столь велика, что прямо определяет благополучие общества. Цивилизации гибнут по одной причине: плодородие всегда эксплуатируется, но никогда не оплачивается! Власти, как правило, не видят экономику дальше собственного пуза. А почвы дают всё меньше еды. Представляете, что это значит, когда вдруг ухудшается климат? Внутри страны — хитромудрые способы продолжать доить народ в условиях очередного дефицита, то бишь «смена формаций». А внешне — войны и передел мира.

Может, с тех пор что–то поменялось? Отнюдь нет. С экономической и жизненной точки зрения, современное земледелие столь же примитивно, что и десять тысяч лет назад: мы тупо уничтожаем то, что имеем. Только на сей раз с помощью