Виктор Тюрин - Сэр Евгений Страница 4

'Пленник! Да! Но это башня, а не темный подвал с охапкой гнилой соломы! Кстати! У меня нормальная кровать с бельем. Так, и какой вывод из этого? Хм. Возможно я… богатый пленник, за которого должны внести выкуп. Насколько помню, в те времена это был один из широко распространенных способов заработать деньги. Киднеппинг, только по-взрослому. Правда, есть еще… один вариант. Этого парня могут держать на цепи, потому что он буйный псих! Пустая башка и вспышки необъяснимой ярости… - я еще раз пробежал взглядом по помещению, ища доказательства своему предположению. - Гм! Вполне сойдет для палаты средневекового психа. Правда,… для этого времени… я полагаю, она слишком комфортна. Отсюда вывод: он дорог хозяевам замка. Идем дальше: этот парень их родственник. Брат, сын, любимый племянник. Ха! Тогда он должен быть дворянином! Интересно: он кто? Барон, граф или маркиз? Нет, только не маркиз! Слащаво звучит, не по-мужски. Лучше граф! Ха! Ваше сиятельство, граф Евгений Турмин! А че! Звучит!'.

Теперь я уже по-другому смотрел на тяжелую цепь, которая тянулась к массивному кольцу, вделанному в стену. Я уже мнил себя не просто забитым заключенным, а кем-то похожим на узника замка Иф. Правда, пожизненное заключение… Тут я неожиданно вспомнил о сроке, отведенном под эксперимент.

'И чего я переживаю! По любому, через двое суток я отсюда исчезну, а мой предок останется здесь в компании со своей цепью!'.

Страх исчез не полностью, но сейчас я его взял на короткий поводок. Голова снова заработала четко и ясно. Тут же проснулось любопытство. Снова огляделся вокруг, но теперь с позиции, пусть временного, но все же жильца этого замка.

'Не подарок, но двое суток как-нибудь перекантуюсь!'.

Тут мое начавшее подниматься настроение подпортила пришедшая на ум мысль, сразу воплотившаяся в слова:

- Во блин! Так я же ничего не увижу за эти два дня, сидя на цепи! Ни замка! Ни рыцарей! Во попал!!

Теперь я впал в другую крайность, став негодовать по поводу своего заключения. Не успел я по-настоящему расстроиться, как со стороны двери раздался лязг железа. Вскочил на ноги, и тут же почувствовал, как тело напряглось, словно перед дракой. Автоматически одернул, а затем попытался расправить на себе широкую и мятую рубашку, которую уже успел на себя одеть, как тяжелая дверь медленно отворилась, и через порог шагнул коренастый, плотно сбитый человек. Не знаю, что я предполагал увидеть: бронированного рыцаря с мечом в руках или прекрасную даму в пышных одеждах, но крепкий мужчина, вышедший из полумрака коридора на свет, несколько разочаровал меня своим видом.

Грива нечесаных сальных волос лежала на широких плечах, обтянутых чем-то похожим на длинную черную кожаную куртку, местами вытертую до белизны, с широким круглым вырезом вместо воротника. В талии она перетянута широким поясом, на котором висел в ножнах широкий нож. Темно-коричневые штаны в обтяжку и короткие сапоги, довершали костюм этого человека. Сделав пару шагов, он остановился, внимательно и насторожено ловя каждое мое движение. Теперь, когда он вышел на свет, я, наконец, смог рассмотреть его лицо более внимательно. Мне оно, честно говоря, не сильно понравилось. Да и кому может понравиться бандитско - уголовная рожа. Будь он из двадцать первого века, то я бы решил, что у него за спиной не менее трех ходок и все по солидным статьям. Нос ломанный, по крайней мере, дважды. Два грубых шрама. Один, короткий, шел от подбородка к горлу, другой, длинный и широкий - от виска через всю щеку. Лицо грубое, словно вытесанное из камня, впрочем, такие же были его руки. Кожа лица дубленая, обожженная солнцем и отшлифованная ветром. Грудь поражала воображение, широкая и мощная, да и руки, перекатываясь шарами мускулов, были ей под стать. Некоторое время он внимательно вглядывался мое лицо, словно искал в нем нечто особенное, ценное для себя. Это я понял только после осмотра незнакомца, встретившись с ним глазами, и тут же почувствовал, как тот замер и напрягся. От этого человека сразу повеяло опасностью, словно от хищника, замершего перед прыжком на свою жертву. Без раскачки, без раздумий - он был готов убивать. Я ощутил это интуитивно. Вот он снова расслабился, когда, по его мнению, опасность ми?новала. Похоже, на опасность у него выработан четкий рефлекс. Только я это понял, по моему позвоночнику пробежал холодок. Попади этот человек в мое время, точно стал бы наемным убийцей. И вполне бы прижился. Резал бы за милую душу - только пальцем укажи! Несколько секунд мы стояли друг против друга, молчаливые и неподвижные, пока его взгляд с моего лица не опустился ниже. Мужчина нахмурил брови и озабоченно, и в тоже время как бы осуждающе, покачал головой. Проследил его взгляд. Его необычную реакцию, оказалось, вызвала тряпка, со следами крови, которой я замотал левую кисть. Не думая, я поднял руку, чтобы показать, что ничего страшного не произошло, как его взгляд снова стал настороженным, цепким и жестким.

'Блин! Что это значит?! Средневековый вариант медбрата для психушки?! Судя по его реакции, роже и мускулам - точно он! Первый раз его вижу, а уже чувствую, что зверь еще тот! И чего он молчит?! Может выдать ему по-русски?! Трехэтажным! Кстати, а чего я сам молчу? Не пора нам познакомиться?!'.

Затекшая на весу, под грузом цепи, левая рука дала о себе знать, и я медленно ее опустил. Цепь в ответ на мое движение глухо звякнула. 'Санитар' настороженно вскинулся, внимательно и цепко следя за моими движениями.

'Что я теряю! Если замок - значит, Европа. Попробую по-английски, как не говори, а международный язык. Хотя толком его не знаю, но пару фраз… - и тут я неожиданно понял, что могу свободно изъясняться на английском языке, который неожиданно оказался вдруг моим родным. Я удивился, но в меру, слишком много всего пережил и прочувствовал за столь короткое время.

- Привет!

Тут с 'санитаром' явно стало твориться что-то не то. Сначала широко раскрылись глаза, затем пришла очередь челюсти, отвиснув, та упала ему на грудь. Его выражение удивления было настолько непосредственно и забавно, что я не смог сдержать улыбки.

'Вывод: до этого момента я, похоже, не говорил, а только рычал. Что ж, продолжим эксперимент, - первый шок от встречи прошел, и я уже был готов начать общаться с аборигеном, как вспомнил, что не знаю, какой придерживаться версии поведения. - Ведь я абсолютно не знаю, кто этот парень, мой предок. Да и вообще ничего не знаю. Даже который сейчас год. Значит здесь проходит только одно: потеря памяти. Ничего не помню! Ничего! А теперь… поехали'.

- Чувствую себя очень даже неплохо, но абсолютно ничего не помню, - сказав эту фразу легко и свободно на английском языке, я неожиданно почувствовал себя счастливым. Всегда хотелось говорить на иностранных языках, но природная лень вечно брала вверх, а тут…!