Шеррилин Кеньон - Пламя и Лед Страница 2

Это был личный курьер отца.

Если бы она знала какое-нибудь крепкое словцо, то точно выругалась бы.

Так, главное, чтобы он меня не увидел.

Снова смешавшись с толпой, Ливия следила за ним, пытаясь разглядывать мужчин. Ну, должен же тут быть хоть кто-то, кто мог бы…

Ее внимание привлек шум у входа.

Ливия обернулась.

О, нет! Она почувствовала, как ее охватывает паника, увидев, что в бар хлынула Королевская Стража отца. Одетые в серое солдаты тут же рассредоточились по бару, расспрашивая посетителей.

Она задрожала. Раз они здесь, значит, Криста рассказала, где она, и наверняка о ее плане тоже. Ливия застонала при одной только мысли об этом.

Как Криста могла предать ее? Ведь она сама помогла придумать план побега.

Но почему-то Криста всегда боялась отца Ливии, один хмурый взгляд — и ее горничная наверняка все выложила.

С самыми смелыми подробностями.

Ливия поморщилась при мысли о том, как отреагировал на это ее отец. Но Кристы, в отличие от нее, его гнев не коснется.

Кристу защищали их законы. Мужчина мог наказать женщину, только если он — ее родственник, а у Кристы не было родни.

Ливии не так повезло, и теперь, кто знает, что с ней сделает отец за такое.

Целомудрие было одной из высочайших женских добродетелей в ее мире. По сути, мужчины и женщины собирались вместе разве что за едой, молитвой, во время торжественных церемоний или для выполнения супружеского долга. Общение же с мужчиной, который не был твоим родственником, было строго запрещено.

И сурово наказывалось.

Она отбросила страх. Ей и до этого были известны последствия. В любом случае ей придется заплатить за неповиновение, значит, нужно хотя бы закончить начатое.

Стиснув зубы, Ливия быстро окинула взглядом зал в поисках укрытия. У дальней стены клуба выстроились в ряд закрытые кабинки. Она направилась к ним.

К несчастью, все были заняты.

Черт!

— Эй, крошка, — прокричал какой-то грубоватый мужчина. — Хочешь разлечься?

Она задумалась, но он протянул руку и, схватив ее за плечо, потянул за собой — его пальцы впивались в ее руку.

— Ну же, — сказал он, неприятно улыбаясь, и провел ладонью по ее мокрым волосам, — может, пойдем в задние комнаты?

Она вырвала руку.

— Нет, спасибо.

Сделав шаг назад, она увидела, что стража направляется в ее сторону, разглядывая толпу.

Сердце ее заколотилось, она подбежала к последней кабинке и села на пустое сиденье, пока охрана отца ее не заметила.

— Какого черта?

Она перевела взгляд со стражника на мужчину, который сидел напротив. У Ливии перехватило дыхание.

Он был не просто «приятен на вид».

По правде говоря, она никогда в жизни не встречала более красивого мужчины. Его черты были четкими и аристократичными. Темные брови над пронизывающе голубыми глазами — таких она никогда не видела.

Он был одет в черное, а длинные белые волосы были заплетены в аккуратную косу. Чисто выбрит и помыт. От него веяло утонченностью и властью.

Но его глаза, когда он смотрел на нее, оставались холодными. Настороженными.

Его окутывала аура опасности, и, судя по упрямо задранному подбородку, ее общество ему не понравилось.

Он натянул на руки черные перчатки и сердито уставился на нее.

Ей, конечно, следовало бы встать и уйти, особенно, когда она увидела страшный шрам, тянувшийся от его подбородка до самых волос. Казалось, кто-то вырезал его нарочно, отчего ей захотелось узнать, что же это за человек.

Что он сделал, чтобы заработать подобный шрам?

Нерешительно прикусив губу, она оглянулась на стражника, который медленно шел к кабинкам.

И что же теперь делать?

Адрон вскинул бровь, разглядывая женщину, которая, похоже, не собиралась уходить.

Он был пьян, но не настолько, чтобы не понимать, что эта маленькая мокрая мышка напротив не из этого притона. Он чувствовал запах невинности, окружавший ее.

И от него Адрону становилось дурно.

Ее темно-каштановы волосы были распущены, волнами спадая на плечи.

У нее были огромные ангельские глаза. Зеленые, в которых не светилось преследующее ее прошлое. Они были абсолютно безмятежными и искренними.

По его телу пробежала дрожь. Разве в такое время в ее возрасте у кого-то могут быть такие глаза? И какое она имеет право смотреть на него?

— Я кое от кого прячусь, — призналась она. — Вы не возражаете?

— Черта с два, не возражаю.

Ливия, нахмурившись, посмотрела на незнакомца. Его грубый тон разозлил ее, и, если бы один из стражников не разглядывал кабинки, она тотчас бы ушла.

Придумай же что-нибудь!

Стражник остановился в двух кабинках от нее и показал голо-куб инопланетникам, которые там сидели.

— Вы видели эту женщину?

Ее план рушился, а она знала лишь один способ не позволить отцу осуществить свой замысел.

Она встала с места и села рядом с незнакомцем.

Тот хмуро поглядел на нее. Но прежде чем он успел что-нибудь сказать, Ливия потянулась к нему и поцеловала.

Адрон потрясенно замер, когда она приникла своими крепко сжатыми губами к его. Это был самый целомудренный поцелуй, который он когда-либо получал от женщины, которая не была его родственницей.

По тому, как она держала его голову руками, он понял, что она считает, что целоваться надо именно так.

Но хуже невинности, запах которой он почувствовал, было то, что он не целовал ни одну женщину уже больше пяти лет, и прикосновение этих полных губ к его, оказалось больше, чем мог вынести его пьяный рассудок.

А ее запах…

Боже, как же ему не хватало этого нежного, дурманящего женского аромата.

Закрыв глаза, он опустил бутылку и обхватил ее лицо ладонями, перехватывая инициативу.

Ливия вздрогнула, когда он приоткрыл ее губы и скользнул языком в глубину ее рта. Она видела людей, которые так целовались на сцене и в кино, но никто никогда не позволял себе подобной дерзости с ней.

Она чувствовала сладкий запах спиртного у него на языке, ощущала его теплый, чистый запах, когда он провел руками по ее спине и обнял так осторожно, что она задрожала.

Да, он — то, что нужно, подумала она, а тело ее плавилось под его руками. Именно этому мужчине она отдаст свою девственность. Мужчине с полными боли голубыми глазами и нежными прикосновениями.

Мужчине, в объятиях которого она чувствовала, что у нее перехватывает дыхание, а тело переполняют одновременно слабость, необычный жар и сила.

С ним она ощущала себя так, словно все держит под контролем. Свою жизнь. Свое тело.