Пацан. Воин. Маг. Сражайся или умри! (СИ) - Супрунов Дмитрий Страница 2

И Димка, посмотрев на его предвкушающую улыбку, на бодро поднятый вверх палец Сашки, и подумал, а почему бы и нет?! Девчонки же сами напросились, верно? А они, конечно, потом будут джентльменами и не заставят их голыми по лагерю расхаживать. Просто пофоткают и всё. Только бы не помешал кто-нибудь теперь!

Оля, Юля и Лена сошлись вместе, на секунду сплели запястья:

— Раз, два, три, сборная, вперед!

С гулким жалобным стоном в асфальт вонзился обычный волейбольный мяч. И пошла жара.

— Да как так-то?! Как так? — разводил воздух руками Андрон.

— Как! Как! Каком кверху! — раздраженно высказался в адрес Андрона Сашка. — Подавай нормально! И харэ уже не берущиеся свои кидать. Просто, тупо, перекинь через сетку, камээс!

— Мальчики, вы играть будете? Или у вас там свидание намечается? — Ленка оказалась еще той язвой. Да и подруги от нее не сильно отставали. А играть они умели здорово. И совсем не как девчонки. Видно же…

Первую партию мальчики уже позорно слили. И были близки к тому, чтобы слиться и во второй раз. Сашка заметно нервничал и немного психовал. Ему, как сыну директора, совсем не улыбалось светить своей задницей перед всем лагерем. Ему еще здесь жить и жить. А великодушие и девчонки — это два таких понятия, которые не совместимы в принципе.

Димка краснел и отворачивался, не вступая в перепалку, время от времени вспыхивающую на площадке. Принимал, подавал, но иногда засматривался на девчонок. А там было на что посмотреть и засмотреться.

Андрон не обманул: играть в волейбол он действительно не умел. Зато громко орать, размахивать конечностями, толкать других, не давая принять мяч — умел прекрасно. Еще и на подаче выеживался, красуясь перед дамами. Мяч он подкидывал красиво и высоко, сам же потом красиво и высоко выпрыгивал и лупил по мячу, как из пушки. Только в площадку за всю игру попал всего три раза.

«Блин, мы так продуем сейчас!» — подумал Димка.

Девчонки играли слаженно, четко. А еще парни постоянно отвлекались: когда девчонки прыгали, их топики и маечки не могли скрыть то, что задорно подпрыгивало в них и за ними. А смотреть и за мячом, и за мячиками — так косоглазие недолго заработать. А девчонки еще и повизгивали во время прыжков и ударов, и эти их визги отдавались в организме резкими толчками крови в неожиданных и заметных местах.

Счет стремительно увеличивался, от разгрома и позора парней могло спасти только чудо.

21:8!

«Черт, если я голым по лагерю пройдусь, меня ж домой выпнут сразу! Что я родакам скажу? А отказаться раздеваться — девчонки всем растрезвонят, что мы лохи и болтуны…»

И тут снова отличился Андрон. Принимая мяч, Лена взвизгнула, отдала пас Юле, та подпрыгнула так высоко, что, казалось, сейчас перепрыгнет через сетку.

Димка не мог оторвать взгляд от этих длинных ног, гладкого живота, а от того, что было выше — тем более. И замер, не реагируя на атаку. И не он один.

Замер и Андрон, в голову которому, непонятно, специально или случайно, направила мяч Юля. И, конечно, попала! С тупым глухим стуком мяч соприкоснулся с косматой головой парня и по высокой дуге, не потеряв ускорения, ракетой взмыл в воздух и скрылся за кронами акаций. Через пару секунд все услышали, как он ударился там обо что-то, судя по звуку, не менее тупое и твердое, чем голова Андрона. Сам парень после попадания мяча с размаха упал на задницу и вылупил бессмысленные глаза.

Нокдаун.

— 22:8! — закричали девчонки хором, шлепая друг друга по поднятым в победном жесте ладошкам.

— Я схожу за мячом, — сказал Димка. Он хотел немного отвлечься, надо чуть успокоиться, переключиться. Потому, что был уверен на все сто: даже если он закроет глаза, все равно — будет видеть девчонок, раскрасневшихся после удачного попадания и еще больше похорошевших от…

Опа, а это что за?

На аллее, у питьевого фонтанчика, стоял невысокий дядька с белой бородой, длинном, до земли, плаще (в жару такую). И шапка у него была совершенно чумовая и дурацкая: конусообразной формы, со звездочкой на макушке. Да, Димка слышал, что в лагере всякие костюмированные игры проводят. День Нептуна там, День Индейца. Но чего этот тип сегодня-то вырядился, в день заезда?

Бородатый стоял, держа на кончиках пальцев левой руки их волейбольный мяч. А в правой, этот клоун держал большую лупу, что-то разглядывая и неприятно ухмыляясь себе в бороду.

— Эй, дядя, мяч отдай! Это наш мяч!

Бородатый дядя в колпаке вздрогнул, посмотрел на Димку как-то странно, испуганно, а потом распахнул свой плащ, завернул его себе на голову и… исчез.

Что за хрень?! Димке хотелось протереть глаза, но он и так прекрасно всё видел: аллею, фонтанчик, деревья, кусты. Только, дядьки в плаще нет! И словно никогда не было! Димка шагнул ближе и только тут заметил, что фонтанчик, только что бодро брызгавший из железной чаши, тоже, исчез. Полностью! И даже чаша, только что наполненная водой, теперь выглядела сухой. Блин, и воды не попьешь…

— Эй, Диман, ты где там пропал? — донеслось с площадки.

— Он, наверное, в город за мячом пошел! — это кто-то из девчонок, ехидно. Скорее всего, Лена.

Димка еще раз осмотрелся — мяча нигде не было. Ну, нет мяча! И тут он услышал еще один голос, мужской и незнакомый.

— Так, это что за безобразие тут, а? — голос звучал, словно из ведра. Гулко и грубовато.

— Евгений Геннадьевич, да мы просто разминались. В автобусе насиделись, решили разогреться немного, — это говорила Юля.

— А кто разрешил тренировку без меня? А если травма? Кто тогда в сентябре за город будет играть? — а это неведомый Евген Геннадич.

Димка подошел к площадке и увидел говорившего. Этим товарищем оказался высоченный парень, лет так двадцати пяти, в обтягивающей могучий торс черной майке и коротких красных шортах, которые едва только не лопались на вздутых бедренных мышцах. С короткой толстой шеи Евгена Геннадича свисала цепочка с большим белым свистком.

— Играют они, — продолжал гудеть шкаф с мышцами. — А мяч ваш где?

И тут все посмотрели на Дмитрия. Он открыл рот… и закрыл. Сказать, что мяч спер какой-то мужик с бородой — так даже смеяться не будут. Или будут. И неизвестно, что хуже… Поэтому, он поступил проще.

— Не нашел, — развел он пустые ладони в стороны.

— Потерял? — с угрозой стал надвигаться на Дмитрия шкаф.

— Да ладно, Жека, ну чего ты барагозишь? — дорогу ему преградил Сашка. — Найдем мы твой мяч. Не плачь только.

— Кому Жека, а тебе — физрук Евгений Геннадьевич Кнутов, понял? Еще раз, как в прошлом году поймаю с пивом — нашлепаю! Понял? Мне Саркис Эдуардович разрешил! — он выразительно поигрывал бицепсами, трицепсами и налитыми грудными мышцами. Каждая из этих мышц была с голову Сашки. Но тут к нему присоединился Андрон. Он молча встал за его правым плечом и, наклонив голову, стал демонстративно закатывать рукава и разминать кисти рук, словно готовясь к драке. Димка тоже шагнул вперед и встал за Сашей, только за левым плечом. Нельзя стоять в стороне! Своих надо всегда поддерживать! Это он еще с детского сада запомнил.

Жека схватился за свисток и громко с переливом засвистел. Парни испугано отшатнулись.

— Всё, ша! Конец тренировке! — шкаф улыбался, радостный. — Всем в столовку, там сегодня мороженое дают!..

Димка шел счастливый, что не нужно бежать вокруг санатория голяком. А еще он предвкушал, как наконец-то нормально поест. Он проголодался. Пусть и столовский борщ, пусть и макароны с котлетой, лишь бы съедобно и сытно. А потом он, Димка, будет наслаждаться вкусом мягкого сливочного мороженного.

Но в столовку парней не пустили, объявив, что их смена есть будет только через час. Веселая тетенька, со списком в руках и веснушками на лице. Она же посоветовала парням умыться для начала и переодеться для приличия.

Андрон свалил в администрацию лагеря. Обустраиваться, как он сказал. Он помахал на прощание друзьям ручкой и бросил им одну короткую, загадочную фразу: