Моя ассистентка: Кошка - Елена Анатольевна Казанцева Страница 2

Боги! Попасть в чужом обличии в чужой мир, что может быть хуже.

От ужаса Амалия соскочила и понеслась во весь опор. Длинные тонкие ноги и поджарое тело легко несли ее вдаль. Куда? Она не понимала.

В своем сумасшедшем забеге ей пришлось не раз увернуться от страшных монстров, которые пыхтели и жутко воняли, странных людей, что ездили верхом на железных колясках с двумя колесами. Кошка несколько раз чуть не попала под колеса таких монстров. Она с ужасом оглядывала толпу людей, что сновало туда-сюда, и поражалась их одежде. Амалия решила, что попала в самый развратный мир, ведь женщины не стеснялись выставлять свое тело напоказ, в ее мире так поступали только очень распущенные куртизанки. Женщины ее мира носили длинные платья и прикрывали грудь кружевами.

Она неслась по улицам странного города до тех пор, пока не перепрыгнула забор и не упала бессильно на зеленую лужайку сада.

Несколько минут она лежала и тяжело дышала. Это был самый странный и длинный забег в ее жизни.

Ужасно хотелось пить и есть. И очень жалко было себя. Она одна в этом мире, где ей придется остаток дней провести в кошачьей шкуре. Она смахнула слезинку лапкой и огляделась.

Вокруг буйствовал сад. Огромные зеленые кусты, что обрамляли лужайку, были красиво подстрижены, позади них высились остроконечные кипарисы. Высаженные вокруг газона белые цветы благоухали, источая медовый аромат. Сама полянка была красиво подстрижена. Кошка встала и пошла вглубь сада, поражаясь его красоте.

Беседки, увитые розами, скамейки, спрятанные в нишах, что образовывали густые кроны деревьев, клумбы из самых разных цветов. Все это было живописно, красиво, ярко.

В глубокой нише на лежанке с подлокотниками сидел молодой человек. Его светлые, волнистые волосы спадали на лицо, закрывая его, ворот рубашки был расстегнут, открывая взору мощную грудь. В одной руке он держал бутылку, из которой неприятно воняло. Другая рука небрежно лежала на подлокотнике.

— Как мерзко воняет от этого существа, — подумала кошка. Она села напротив и вылизала свою лапку, а затем провела ею по мордочке. Зачем она это делает, она не знала, но, видимо, знало тело кошки.

Молодой человек поднял голову и тряхнул волосами, словно прогоняя видение рыжей кошки.

— Сгинь существо! Еще блох мне не хватало от тебя подхватить. Может, ты больно чем?

— Сам ты существо! А я ведьма в пятнадцатом поколении! Амалия, Гертруда, Офелия Аквадорская! — проговорила кошка, только эти слова звучали в ее голове, а в мир она не издала и звука.

— Кто все эти женщины? — спросил ее мужчина.

— Это мои имена! Остолоп! Ты невоспитанный, гадкий, мерзкий человечишка! — отчеканила кошка и ощерилась, подняв на спине шерсть дыбом. Какое неуважение к ведьме в пятнадцатом поколении. В ее мире за это могли и наказать.

— Боже, со мной уже кошка разговаривает? О, Господь всемогущий, я больше не буду пить, все. Я завязал, — пробормотал молодой человек и отбросил бутылку в кусты. Та булькнула и покатилась, разливая дурно пахнущую жидкость.

— Я тебе не просто кошка, я боевая ведьма! — кричала кошка, кричала вся ее ведьмовская сущность.

— Ты кошка дранная, а не ведьма, существо блохастое…

— Стоп, а почему ты меня понимаешь? Ты единственный, кто понимает, что я говорю? Ты кто? — вдруг удивленно спросила кошка.

— А я думал это у меня глюки, «белочка»? И со мной разговаривает кошка. К кому-то белки с похмелья приходят, к кому-то черти, а ко мне кошки, — молодой человек развел руками и уставился на нее. Его глаза были мутными от выпитого алкоголя.

— Кто ты? Ты существо из другого мира? — осторожно спросила кошка.

— Я Эльф…

Он так этим гордился когда-то. Теперь это все было неважно. Он один, в богом забытом месте, ненавидимый своими родными…

— О, всемогущие небеса! Тебя-то мне и надо…

Глава 2

Он лежал на сбившихся простынях, смотрел в потолок и курил. В голове была пустота. Рядом спало чье-то тело. Ему было все равно. Для него они все были кисками, зайками, рыбками, пупсики.

Каждый день в его кровати спала очередная красотка, которую он «жарил» всю ночь. Утром он без сожаления выпроваживал ночную гостью, а на следующую ночь приводил новую.

Он не помнил их имена, лица. Все сливалось для него в одно пятно, похотливое, стонущее, но пятно без имени, национальности, без прошлого и будущего. Этих красоток объединяло лишь одно: они творили с его телом такое, от чего у его матери, Королевы Туманных Лесов, покраснели бы ее остроконечные ушки. И она бы выгнала его с позор из своего королевства. Ах, о чем это он? Она и так его выгнала.

И да! Эти красотки умели подарить ему несколько часов наслаждения, он забывался в страстной похоти, которая выбивала дурные мысли из его головы и заставляла забыть унижения, которым он подвергся. В эти часы он получал истинное наслаждение. Прелестницы страстно извивались, стонали, похотливо облизывались и трясли своей соблазнительной грудью, их тела были восхитительными сосудами для его достоинства. Обычно по утрам он кормил красоток завтраком и выгонял. Иногда они уходили сами, некоторых приходилось выставлять из дома силой, были и те, которые всеми силами пытались вновь оказаться в его постели.

Были и такие, которые пытаясь предъявить ему свою беременность. Но он-то знал, что в этом мире он бесплоден. Совсем. Навсегда!

Его выставили из мира фей и лесных эльфов без денег, без возможности попросить помощи, выкинули, как ненужный башмак, лишив всего.

Единственное, что не забрали у него, отправляя в изгнании, так это его дар. Дар пробуждать природу и строить из нее архитектурные шедевры.

В этом ужасном мире он мог стать самым выдающимся ландшафтным дизайнером. К нему бы выстраивались очереди из самых состоятельных людей, чтобы он создал им сад мечты. Но он лишь стал пьяницей, дебоширом и любовником для дам, что иногда дарили ему не только прекрасные ночи, но и давали денег.

Он всегда нуждался в деньгах.

И так как в обществе слыл грубияном и бабником, то очереди из клиентов у своих дверей не наблюдал. Не проходило и недели, чтобы в желтых газетенках не описывали его похождения, скандалы, связанные