Мари Дана - Желтофиоль Страница 3

Прилавок из вишневого дерева и стекла украшал другую стену. Он выглядел настолько викторианским, насколько они смогли добиться этого, не лишая его функциональности. Прямо на нем стоял старинный кассовый аппарат, в отличие от спрятанного под прилавком сканера пластиковых карт.

Они постарались максимально воссоздать атмосферу ушедшей эпохи, сохранив при этом тепло и уют. Холодными октябрьскими вечерами в камине весело потрескивал огонь. Обшитые прекрасным вишневым деревом стены покрывали розовые обои в цветочек. Все это было настолько женственным, настолько милым, что обе подруги просто обожали свой магазин.

Он принадлежал им уже три года и, хотя девушки понимали, что никогда не разбогатеют на этом, они также и знали, что никогда им не быть счастливее.

Эмма вздохнула, и удовлетворенная улыбка осветила ее лицо, когда она закончила полировать старинное зеркало в позолоченной раме, висевшее за прилавком.

Жизнь прекрасна.

Жизнь доктора Макса Кэннона была невыносима. Он снова перешел через дорогу, полный решимости избежать очевидной попытки Ливии привлечь его внимание. Вот уже три месяца как Макс вернулся в свой маленький родной городок, но Ливия все никак не могла усвоить своей обесцвеченной головкой, что она ему не интересна. Черт бы ее побрал! У нее прекрасное зрение, и все же за последние три месяца она умудрилась записаться на три различные консультации! Слава Богу, его партнер Адриан был готов отвлечь на себя ее домогательства, иначе Максу пришлось бы самому принимать какие-то меры. Пока у него не появится Курана, которая с уверенностью сможет справиться с этой женщиной, Ливия будет серьезной проблемой. Намеренный хоть как-то избавиться от назойливой светловолосой барракуды, он заглянул в мастерскую своего лучшего друга и Беты, Саймона Холта.

- Привет, Макс.

- Саймон.

Уважительный кивок головой - вот и все, что получил Макс от своего Беты.

- Снова прячешься от Ливии?

Смех в голосе Саймона заставил Макса чуть ли не зарычать:

- Она меня уже достала!

- Ты еще не посоветовал ей отвалить?

Подход Саймона к этой бесцеремонной женщине начинал казаться ему привлекательным. Сама идея представить ее своей парой, вызвала у него мурашки по коже. Пума внутри него протестующее взвыл. Дьявол, ничто на свете не заставило бы его сделать ее своей Кураной.

- Нет, но я уже близок к этому.

Саймон предостерегающе кивнул в сторону окна мастерской.

- Идет.

Дверь распахнулась, и Макс стиснул зубы.

- Макс, как чудесно, что я тебя случайно встретила!

Мягкие, надушенные руки попытались обвиться вокруг его шеи. Макс стремительным движением ускользнул от нее и повернулся лицом к женщине, мучившей его со дня возвращения в Галле.

- Ливия.

Это не было приветствием: это было предупреждение.

На мгновение в ее глазах промелькнул страх, но затем она шутливо рассмеялась.

- Я просто хотела напомнить тебе о маскараде у Мари. Ты же пойдешь, не так ли?

- Да.

Ливия нахмурилась, выражение ее лица стало напряженным и расчетливым.

- Почти весь Прайд будет там.

Макс кивнул; он был Альфой и потому хорошо знал о маскараде. Отец Мари, бывший Альфа, все еще устраивал ежегодный маскарад в своем загородном доме. Этот дом был его радостью и предметом гордости, и он любил принимать в нем гостей. Его дочь, удачно вышедшая замуж за Джейми Ховарда, стала хозяйкой в доме после смерти его собственной жены около четырех лет назад. На маскараде люди развлекались вместе с Пумами, хотя первые об этом абсолютно не подозревали. Прайд делал все возможное, чтобы сделать эту ночь незабываемой для обеих рас, и Джонатан Фриделинд прекрасно с этим справлялся. Кроме того, в такой вечер свободный мужчина мог неофициально дать всем понять о своем интересе к женщине. Поэтому Ливия и носилась за ним. Если бы она смогла остаться с ним наедине на какое-то время, заставить его проявить хотя бы искорку увлеченности, - она вынудила бы его сделать ненавистное ему заявление.

- С кем ты пойдешь?

Вопрос был задан с такой обольстительной застенчивостью, что Макс едва не вздрогнул. Он подавил это в себе; нельзя было позволить ни намека на слабость.

- Пока ни с кем.

Холод в его голосе должен был заставить ее отступить, но тупая женщина приняла его за вызов.

- Правда? - ее ресницы жеманно затрепетали, Ливия протянула к нему свой наманикюренный пальчик. Когда ее кроваво-красный коготок коснулся его груди, Макс предостерегающе зарычал, а его глаза засветились золотом, поскольку его Пума велел ей держаться подальше.

С трудом дыша и покорно склонив голову, она отступила. Это была инстинктивная реакция на ту силу власти Альфы, которую сейчас источал Макс. Она окутала его невидимым облаком, заставляя всех вокруг подчиняться ему. Он редко нуждался в этом, но сегодня она зашла слишком далеко. Под звук вырывающегося из его груди рычания, Ливия медленно попятилась. А он все продолжал рычать, раздраженный сверх всякой меры ее настойчивостью, пока она наконец-таки совсем не убралась из мастерской Саймона.

- Окей, должен признать, что это было, наверное, эффектнее, чем «Пошла вон, мерзкая шлюха». Думаешь, до нее дошло?

Вот почему Саймон был его Бетой - он вздрогнул, но не шелохнулся, как не смогли бы другие Пумы. Их реакция на то, как Макс выражал свою власть, была схожей с реакцией Ливии.

К тому же, он был одним из немногих людей, кому Макс безоговорочно доверял. Случись с ним что - Альфой стал бы Саймон.

Макс смешно фыркнул и обернулся, чтобы ответить на вопрос друга, когда зазвонил телефон. Все еще ухмыляясь, его Бета нажал кнопку громкой связи.

- Алло?

- Саймон? - медлительный голос на другом конце провода произнес имя Саймона с такой поразительной властностью, что у Макса брови на лоб полезли. Он ждал, что Саймон поставит женщину на место.

Саймон закатил глаза:

- Привет, Эмма.

Макс в удивлении моргнул. Эмма? Эмма Картер?

- Почему до сих пор не готов витраж с изображением Мадонны? Преподобный отец Гластон начинает беспокоиться.

Макс снова моргнул. Этот сексуальный голос принадлежал Эмме?

- Меня…отвлекли, - сказал Саймон и бросил мимолетный взгляд на Макса. Это он отвлекал друга. Будучи Бетой, Саймон принимал большое участие в делах Прайда, но Эмма об этом знать не могла.

- Пожалуйста, будь любезен, отправь своего отвлекателя домой, чтобы ты смог без помех закончить витраж преподобного.

От тона ее голоса брови Макса снова полезли на лоб. А от реакции Беты просто челюсть отвисла.

- Эмма, - голос Саймона почти скулил, - я работаю тут день и ночь. Дай мне передохнуть!