Флинт Киборд - Рианнон Страница 5

— Решено, дудки чураться не буду. А если… Что там ещё типично в терраценозах… Рогалики?

— Рогалики??.. Ах, рогалики… Понятно. Ну, рогалики — это уже серьёзно. Кое-кому влетит. Не мне, конечно.

— Да. И опять же, зависит от количеств… Ну так что? Поискать? Найти? Не найти?

— Право слово, как знаете! Это совершенно не в моём ведении!

— Ясно. Действую по собственному усмотрению… Не обессудьте, — Кейрис встал, намереваясь прощаться. Спохватился: — А, чуть не забыл! У вас кураторский вход в учебную базу…

— Да.

— Давайте-ка, я уполномочен поставить апдейт. Лучше сделаю это от вас.

— Пожалуйста. Вот мой терминал.

— Угу… Отлично… Есть… Лекарство пользуете?

Аахен выразил благородное недоумение:

— Как можно?!

— Ну, как хотите… Но давайте же, поставлю и лекарство! С моего ключа… Вы — ни при чём… Ну неужели вам нужен честный, глухой апдейт?

Аахен всплеснул руками — выдавая выверенный градус возмущённого негодования:

— Нет, ну такого ещё не было! Инспектором шлют отдыхающего пилота, который даже не связан с конторой, кажется… И он же ставит нелегальное лекарство в апдейт — согласен, оно у всех стоит, но не настолько же в лоб! Что, совсем уж плохи дела в Центре — бардак одолел всё?.. Либо — вы меня дурачите: вы — супер-спец; но тогда я уж и не знаю, чем мы так провинились… Ну, расследуйте — скажете, что за страшенные дела тут у нас творятся, самому уж интересно!

Кейрис игриво хмыкнул.

— А почему бы не наоборот? Центр уже не нуждается в жестоких инспекциях, одёргиваниях, подзатыльниках — они-то как раз свидетельствуют о не слишком отлаженной власти. Наоборот: теперь всё управляется мягко и гладенько. Может быть, мой визит — аккуратный сигнал кому-то, чтоб тот без лишнего шума перестал творить фигню, и быстренько внял генеральной линии… А генеральная линия — это нечто тонкое, релятивное; её фибрами души чувствовать надо…

— Н-да. Быть вам генералом, — сухо отозвался воспитатель. — Вы — не пилот, вы — искушённый политик.

— Нет, я именно пилот. В нашей службе, знаете, своеобычны многосуточные зависания в тесном кругу — ждёшь, когда орбиты лягут, например… И приводит это к длиннейшим прениям на философские темы. Сочинить с потолка, для поддержания беседы, политический тренд — это наше, пилотское.

Аахен осклабился, принимая вновь дружелюбие. Взялся объяснить:

— Откуда моё брюзжание. На Рианноне ваша — первая инспекция на моей памяти. И сразу — вот именно такая, раздолбайская, да не оскорбит вас это слово… На Тетрисе, где я раньше служил, часто проверяли. Совершенно иной коленкор… Вот и думаешь: то ли Рианнон — настолько тихое место, то ли отношение к инспекциям изменилось.

— Скорее — первое. Хотя, не берусь судить… Я в роли инспектора впервые, — Кейрис поднялся, — Что ж. Я к вам ещё наведаюсь. А может, нет. Пойду, пораздолбайствую… Я, действительно, отдыхать приехал.

Лучезарнейше улыбнулись друг другу.

На пороге, уже провожая, Аахен вспомнил:

— Да… Вот ещё что. У гостей в первый день бывают странные вызовы: молчат, спрашивают ерунду всякую, грубят даже… Это определённый сорт девушек, определённый момент развития… На второй день, что характерно, проходит. Одноразовый стресс такой.

— Забавно, я как раз с ходу отключил вызовы.

— Завтра уже можете включить. Проверено.

— Спасибо.

— Ну, успехов!

Что ж, Аахен поживей Рихтера. Но тоже скучноват. И бесполезен… Людвига, что ль, помучить?.. И девок. Конечно, девок! Так, до вечеринки полтора часа…

Возвращаясь к себе, решил пройти окольными путями. Миновал несколько отлично замаскированных коттеджей (можно было б посмотреть карту, да ещё и выяснить, кто там живёт — но копаться в планшетке было лень)… Один из домов, чей тыл как-то уж слишком внезапно возник во рассмотрение, заинтересовал симпатичным цветничком: древовидные травы, как бы лес в миниатюре — и шокирующими гигантами цветы выше их крон, редко-меткие, лиловых оттенков — мистическая близость с примесью пепельной сиреневы… Налюбовавшись игрой масштабов, инспектор прошёл по тропинке вдоль стены — и здесь, за витриной бифлекса, отгораживающей входную терраску, узрел Мерисценту: одна коленка вверх; недвижимая, в общест-ве забытой кружки и упавшей подушки; глядит куда-то в фасадную потустороннюю траву — но на самом деле внутрь себя, ничего не видя…

Было в Мерисценте нечто странное. Вот что: она выглядела как человек, которому только что злоумышленники сообщили, что он должен передать им совершенно неподъёмную сумму, а иначе —… (подставляем сообразное сюжету и жанру). Вот человек и сидит в оторопи, с жизнью прощается; ни единой мысли, как быть, что делать… Понятно, преувеличение — но было в Мерисцентином состоянии нечто именно от этого.

Ситуация требовала расследования. Несомненно, требовала… Кейрис поднял руку, обозначил себя:

— Привет, Мерисцента! Не помешал?.. Как дела?

Мерисцента встрепенулась. Узрела инспектора. Смертельно застыла взглядом, как будто Кейрис — именно тот человек, который пришёл за неподъёмной суммой…

Новопосвящённый вымогатель попытался разрядить обстановку:

— Прошу прощения. Я зашёл, вероятно, не вовремя… Я полный олух, в ваших порядках. Видимо, я бестактен.

— Н-нет! Вы… всё хорошо!

Кейрис осторожно высветил дипломатическую полуулыбку:

— Давай так. Если что не хорошо — так и говори, иначе ведь я не пойму… Здесь принято иногда заходить в гости? Или…

— Да, принято, конечно!.. Всё нормально, вот… дверь открыта!

— Спасибо.

Он вошёл за приглашающей хозяйкой, сквозь верандочку и дальше в холл — готовясь увидеть страшные недопустимые вещдоки — но ничего такого в переднем холле не было, кроме небольшого, нормального беспорядка, даже импонирующего; хозяйка спешным жестом подхватила с кресел и скомкала пару шмоток, затолкала их в инпут синтезатора — и, помедлив, натыкала по панели что-то взамен: она пыталась, конечно, спрятаться хоть на секунды в какое-нибудь простое дело, чтоб взять себя в руки… Ну да: вышла блузочка, белая, тщедушная… Вышла она, по рассмотрении, злостно прозрачной (Кейр представил сею вещь на ладной Мерисцентиной фигурке; да если ещё без бра…) — но хозяйка со вздохом отправила изделие обратно «в топку».

— Ерунда, — попытался успокоить её Кейр. — Ну, чуть-чуть ошиблась. Опасити и филл-ин проверь.

— Нет, — трагически покачала прядями Мерисцента. — У меня синтюх голодает. Кальция ему всё недостаёт… Чем-то я его не тем кормлю.