Соломоновы острова - Ким Владимирович Малаховский Страница 3

В другом королевском послании, от 25 мая 1575 г., Менданье приказывалось произвести наблюдения за затмениями Луны, которые ожидались 26 сентября 1575 г. и 15 сентября 1578 г., чтобы правильно определить координаты Соломоновых островов и нанести их на карту.

Первый приказ был явно невыполним. Менданья не мог выйти из Севильи до середины 1576 г. и потому достиг берегов Панамы лишь в январе 1577 г. Там его вследствие интриг колониальной администрации неожиданно арестовали. Экспедиция сорвалась.

В новом королевском послании Менданье, который именовался теперь губернатором Соломоновых островов, приказывалось идти к архипелагу и уточнить его местоположение, проведя наблюдение за лунным затмением в 1581 г. Но и на этот раз чины колониальной администрации помешали осуществлению экспедиции. Лишь в 1590 г. вице-король Гарсиа де Мендоза счел возможным разрешить подготовку к экспедиции. Прошло, однако, еще пять лет, прежде чем она началась.

Лишь 5 апреля 1595 г. Менданья на четырех кораблях отправился в новое плавание к Соломоновым островам. В состав его экспедиции входило 300 человек. Главным штурманом был известный впоследствии мореплаватель Педро де Кирос.

Менданья настолько не сомневался в успехе, что взял с собой жену и трех ее братьев. Но это путешествие оказалось значительно тяжелее первого. Даже такой оптимист, как Менданья, всю жизнь посвятивший осуществлению идеи колонизации Соломоновых островов, пал духом.

Экспедиция обнаружила множество неизвестных островов, включая те, которые получили название Маркизских, но Соломоновы острова так и не нашла. Преодолев немало трудностей, путешественники подошли к группе островов Санта-Крус, расположенных в сотнях миль на восток от островов, открытых Менданьей во время первого плавания (которые он так и не встретил). Менданье ничего не оставалось, как основать теперь колонию на Санта-Крус.

Сделать это, однако, не удалось. У испанцев, как и во время первого плавания, установились резко враждебные отношения с аборигенами, приводившие к постоянным кровавым столкновениям. Среди пришельцев к тому же распространились болезни. Заболел и Менданья. Он умер через два месяца после высадки.

Оставшиеся в живых члены экспедиции решили покинуть Санта-Крус и идти к Филиппинам. Лишь два корабля из четырех вернулись. Их привел Кирос.

Обе экспедиции оказались неудачными, но оставленные ими материалы представляют большую научную ценность, ибо помогают воссоздать картину жизни океанийских народов задолго до европейской колонизации тихоокеанских островов.

Один из членов экспедиции писал: «Корнеплоды, называемые бенаус (таро), большое количество ямса — более мелкие корнеплоды наподобие картофеля, великое множество кокосовых орехов, много бананов, дикорастущих апельсинов и лимонов, сахарного тростника, дикорастущего и около хижин имбиря, дикорастущего и около хижин сладкого базилика, поросят, похожих на кастильских, множество голубей, петухов и кур, много других видов птиц, попугаев, диких гусей, мышей, хороших местных фруктов… Есть очень хорошие яйца, есть маленькие собаки, похожие на дворняжек в Кастилии, но они почти совсем не лают, есть летучие мыши, такие большие, что от конца одного крыла до конца другого у них более 5 футов[1]. На всех этих островах нельзя обнаружить у индейцев горшка, кувшина или вазы, или чего-нибудь подобного, сделанного из глины или из чего-нибудь еще. Нет никакого металла, золота или серебра, олова, железа, или чего-нибудь еще…»{6}

Записки испанских мореплавателей свидетельствовали о том, что островитяне искусно умели строить каноэ, занимались земледелием и рыболовством, мастерски обрабатывали дерево и камень, строили удобные жилища, были смелыми воинами.

Педро де Кирос унаследовал от Мепданьи его жгучее желание колонизовать Соломоновы острова. Но еще более страстно он мечтал найти таинственный «Южный континент», в существовании которого не сомневались, между прочим, древние греки.

Кирос был уверен, что все острова, открытые испанцами в 1568–1595 гг., в том числе Маркизские и Соломоновы, являются отделившимися частями огромного материка, расположенного к югу от них. Ему представлялось, что «Южный континент» протянулся от Новой Гвинеи до Магелланова пролива.

Вернувшись из неудавшейся экспедиции в Перу в мае 1597 г., Кирос обратился к вице-королю Луису де Веласко с просьбой разрешить ему вновь отплыть в южные моря для открытия неведомых земель. Де Веласко ответил, что не может это сделать без королевского согласия, и рекомендовал Киросу самому добиться согласия Филиппа III.

Кирос поехал в Испанию. Путешествий его в силу неблагоприятных обстоятельств затянулось, и он достиг испанских берегов лишь в феврале 1600 г. Там Кирос узнал, что 1600 г. объявлен «священным годом», и решил воспользоваться благоприятной обстановкой. Он присоединился к паломникам, направлявшимся в Рим, надеясь заинтересовать папу предполагаемой экспедицией.

Ему сопутствовал успех: Кирос познакомился с испанским послом при папском дворе герцогом Сеза, которому изложил свой план. Он толково обосновал предположение о существовании «Южного континента» и о его расположении и развил перед послом идею о важности для Испании захвата новых земель и их колонизации. При этом Кирос не забыл особо подчеркнуть «священность миссии обращения в христианство идолопоклонников».

Хотя Кирос и произвел на посла благоприятное впечатление, последний решил все-таки устроить ему экзамен по части навигации и космографии, пригласив для этого виднейших римских специалистов. Те признали высокую компетентность Кироса. После чего герцог Сеза добился для Кироса аудиенции у папы.

Папа хорошо встретил Кироса и обещал дать ему рекомендательные письма к испанскому королю Филиппу III и представителям католической церкви в испанских владениях в Америке. Однако вследствие бюрократизма, царившего в папской канцелярии, Кирос получил письма лишь весной 1602 г. Уезжая в Испанию, он вез с собой и письмо герцога Сеза (а поддержка герцога была не менее важной, чем папы). В своем письме к королю, датированном 3 февраля 1602 г., герцог писал, что идея Кироса о существовании «Южного континента», находящегося между Новой Гвинеей и Магеллановым проливом, разделяется ведущими римскими космографами и что захватить эту землю надо без промедления.

Прибыв в Испанию в начале лета 1602 г., Кирос направил королю два меморандума и одновременно постарался заручиться поддержкой влиятельных вельмож, ибо его проект встретил известную оппозицию в придворных кругах, где высказывалась мысль о том, что Испания и так владеет обширнейшими территориями и задача сейчас не в захвате новых, а в освоении имеющихся, что отдаленные колонии в южных морях будет очень трудно и дорого сохранить за собой.

Тем не менее Кирос 5 апреля 1603 г. получил согласие испанского монарха и его приказ вице-королю Перу выделить в распоряжение Кироса два корабля. Кирос уполномочивался открывать южные острова и земли. В приказе короля говорилось о том, что даже в случае смерти Кироса экспедиция должна продолжаться.

Кирос прибыл в Перу 6 марта 1605 г. Несмотря на приказ короля, местные власти упорно затягивали подготовку экспедиции. Дело в