Михаил Танич - Любовь-кольцо Страница 2

И о присяге

Не забудь,

Пойми, мой свет, —

Наполеонов,

Нас – чуть-чуть,

Да просто нет!

«Рассчитаться…»

Рассчитаться!

За все рассчитаться!

Потому что остаться

В долгу —

Это как со свободой расстаться

И стоять, как товар

На торгу.

Жить взаймы,

Одолжаясь, противно,

Лучше сам я кому

Одолжу!

Может, думаю я

Примитивно,

Потому я и банк не держу.

КРАСИВЫЕ ЖЕНЩИНЫ

Если я тебя

Чем-то обидел,

То лишь тем,

Что нигде не встречал,

Что я раньше

Тебя не увидел,

А не тем,

Что других

Замечая.

Красивые женщины

Нам кажутся звездами —

Они излучают

Космический свет!

Красивые женщины

На радость нам созданы,

А других,

Некрасивых,

Я думаю – нет!

Ты прости мне,

Чего не простила,

Я стою, повторяя —

Забудь!

И за то виноватый,

Что было,

И за то, что случится —

Чуть-чуть.

Красивые женщины

На радость нам

Созданы…

«До сих пор…»

До сих пор

Снимаю с пиджаков

Волоски

Скончавшегося Жака,

Сам-то я

Известно – кто таков,

Ну, а Жак —

Любимая собака.

Если бы не эти волоски,

На сукне

И на обложке книги,

Я бы излечился от тоски —

Мы на это, люди,

Торопливы.

«Моя жена не может без цветов…»

Моя жена не может без цветов,

И так уже сложилось

И слежалось —

Цветы у нас всегда,

И я готов,

Чтоб это бесконечно продолжалось.

Мне нравится коротенькое: ах!

Нет-нет, я не даю аристократа,

Но чтоб увидеть блеск в ее глазах,

Поверьте, это маленькая плата.

И хризантемы делают весну,

И розами украшенные вазы!

Цветы похожи на мою жену

И, как моя жена, Зеленоглазы.

«Не знаю, кем я был…»

Не знаю, кем я был?

Что сделаешь, стареем,

А сильный был,

Как молодой

Гиппопотам!

Я не ходил с ней

По картинным галереям,

А по кустам, а по кустам,

А – по кустам!

Ее, я помню,

Звали Лена,

Или Зина,

И шар земной

Тогда стоял

На трех кустах,

Была любовь,

И мы сливались

Воедино

В Азовском море,

Без стыда,

При всех друзьях.

Я, как спортсмен,

Всего добился

С трех подходов,

Всего, мне кажется,

Добилась и она!

От нас родившаяся,

Как от пароходов,

О берег шлепалась

Азовская волна…

ЦИМЕС

Вы знаете, я родом с Украины,

Но я давно в России, с малых лет,

И я в Москву как в девочку влюбился,

И городов на свете лучше нет!

Я тут пою в приличных ресторанах,

Где шум и гам, и вкусно, и уют,

И подают сибирские пельмени,

И цимес не всегда, но подают.

А цимес, вы ж не знаете,

Что это такое?

Так имейте, граждане

В виду,

Что цимес – это сладкое

Еврейское жаркое,

Не на чём,

А только на меду!

Люблю поесть,

Когда спою все песни.

Вареники и цимес иногда,

Ведь он же цимес всё же не простая,

А праздничная всё ж таки еда!

Вы в гости приходите-прилетайте,

Чтоб насовсем не знаю, не скажу,

Я встречу вас, за цимес не ручаюсь.

А русские пельмени закажу.

А цимес, вы ж не знаете,

Что это такое?..

«Песня моя любимая…»

Песня моя любимая,

В полете она – балласт,

Вот захочу за облако,

Она мне взлететь не даст.

Сбросить ее без жалости —

И шарик мой и взлетит,

А так он на низком уровне

Лишь облака коптит.

А возвращусь на землю,

Стану ее искать,

Чтоб эту птичку певчую

Надолго не отпускать.

Все обыщу подлески —

Где он, балласт ржаной,

Песня моя любимая,

Честный мой хлеб земной?

«Мир состоит…»

Мир состоит

Из женщин и мужчин,

Мы друг о друге

Любим посудачить,

И поводов не видно,

И причин,

Чтоб как-то это

Вдруг переиначить.

Как целое —

Из равных половин, —

И равенство

Не требует подсчета,

Мир состоит

Из женщин и мужчин,

Все остальное,

В общем-то,

Работа.

«Этот миг я запомнил…»

Этот миг я запомнил,

А может быть, акт,

Вечно новый

И ветхозаветный,

Потому что есть Он и Она —

Это факт —

Не бывает любви

Безответной.

И когда ты не против

Была и не за,

Но уже в состоянье улета,

Я сказал, как Адам,

Опустивши глаза:

«Что – не знаю,

Но надо же

Делать с ним

Что-то?»

«Возможно, явь…»

Возможно, явь?

Возможно, бред?

Ушла и слова не сказала!

Вот спицы, шерсть —

Она вязала,

Но все же где

Мой пистолет?

Ушла – к кому?

Какая блядь!

Я нервно бегаю по дому —

А может, все же не к другому,

А просто вышла погулять?

Да, крыша сдвинулась,

Хорош!

В каком я веке —

В этом? В оном?

Но по мобильным телефонам

И секундантов не найдешь.

Наверно, я сошел с ума!

На Черной речке – Там не ели,

А все – дома, дома, дома

И нету места для дуэли!

«Опять она в беспамятстве…»

Опять она в беспамятстве

Кричала

Свои неугомонные слова,

А я молчал,

И это означало —

Она больна,

Она всегда права.

И стало тихо

После урагана,

Как было,

И она не поняла,

Что общего у нас —

На дне стакана,

А сам стакан —

На краешке стола.

«Не другие причины…»

Не другие причины,

Не размеры грудей —

Западают мужчины

На блядей, на блядей.

Ах, какое богатство,

В ком есть это чуть-чуть,

Неприкрытое блядство —

Не притворство, а суть.

Это хищное женство

Нараспах, напоказ,

Обещают блаженство

Не в раю, а сейчас.

И не вечного ради,

А взглянул – и в шалаш!

И да здравствуют бляди —

Вечный двигатель наш.

«Семья…»

Семья.

Писать о ней рисково —

Она – и тьма,

Она – и свет,

И поле битвы

Куликово,

И каждый в битве —

Пересвет.

Господь,

Услышь мои молитвы

И в доброте

Благослови

Мою семью

Как поле битвы,

Как поле битвы

И любви.

«Не помню даже…»

Не помню даже —

Это он или она,

Гармошка концертино

Запомнилась одна.

Он был учитель музыки

(А может быть, она),

«Веселые ребята» —

Вот в какие времена!

Гармошка итальянская,

И класс за ней поет

«Легко на сердце» —

Этот марш

До сердца достает.

А он под пенье на доске

Рисует нотный стан

И пишет ноты

Те, что знать

Я не хочу, болван.

А на плацу идет футбол,

И музыка, она —

Не бог весть что,

И вообще

Футболу не равна.

Ах, если б знала музыка,

Она бы и ни дня

Не потерпела при себе

Неверного меня!

«Телеграмм поздравительных…»

Телеграмм поздравительных

Не дочитан пасьянс,

На аншлаге закончился

Мой последний сеанс.

Завяжу с честолюбием,

Научусь отдыхать,

Надоело собачиться,

Надоело пахать.

Стопка чистой бумаги

Полежит на столе,

Я не вижу читателей,

И не вижу издателей,

И не вижу ровесников —

Их нет на земле.

Ну а если не выдержу

В небе вашего «бис!»,

Ненадолго, как радуга,

Выйду из-за кулис.

«Книжек больше не читаю…»

Книжек больше не читаю,

Потерялся интерес,

Но заместо физзарядки

Я читаю «Спорт-экспресс»!

А и пишут,

Ну поэты!

Что там эти ста сортов

Наши все Агаты Кристи

В ихних книжках

Про ментов!

И стишок,

Прошу, поверьте,

А не духом и не сном —

Не газетная реклама

В промежутке подписном.

ЭЛЛА

Луиз, Рэй Чарльз —

Какой иконостас! —

Красавчик Дюк,

Божественная Элла!

Америка умела слушать джаз,

Играть и петь —

Поверьте, что умела.

Наверно, были дети и мужья,

А не было – вполне земное дело,

Но рядом с Эллой

Кто мы – вы и я,

Когда она —

Ну, одним словом, —

Элла!

Она – переворот, и приворот,

Увидела, пришла и победила,

И никогда не пела

Мимо нот —

Порядок нот

Сама и утвердила.

Явилась —

И осталась на земле

Истоком джаза и его итогом,

Мария Магдалина

И Пеле,

Мисс Музыка,

Назначенная Богом.

«Как мне ездилось…»

Как мне ездилось

Тогда на трамвае!

И заботами

Тогда не грузили,

И Москва была

Совсем не такая,

Иномарок не япо —

Навозили.

Как мне ездилось

Тогда на трамвае!

Газировка – три копейки —

Все лето,

И трава была

На Трубной живая,

Представляете,

Зеленого цвета.

Как мне ездилось

Тогда на трамвае!

Всюду люди

Целовались по скверам.

И жена моя

Была молодая,

Да и сам я был

Тогда пионером.

«Я ждал…»

Я ждал,