Марина Цветаева - Том 2. Стихотворения 1921-1941. Переводы Страница 3

11 мая 1921

«Грудь Ваша благоуханна…»

— Грудь Ваша благоуханна,Как розмариновый ларчик…Ясновельможна панна…— Мой молодой господарчик…

— Чем заплачу за щедроты:Темен, негромок, непризнан…Из-под ресничного взлетуЧто-то ответило: — Жизнью!

В каждом пришельце гонимомПану мы Иезусу — служим…Мнет в замешательстве мнимомГорсть неподдельных жемчужин.

Перлы рассыпались, — слезы!Каждой ресницей нацелясь,Смотрит, как в прахе елозя,Их подбирает пришелец.

13 мая 1921

«Как разгораются — каким валежником…»

Как разгораются — каким валежником!На площадях ночных — святыни кровные!Пред самозванческим указом Нежности —Что наши доблести и родословные!

С какой торжественною постепенностьюСпадают выспренные обветшалости!О наши прадедовы драгоценностиПод самозванческим ударом Жалости!

А проще: лоб склонивши в глубь ладонную,В сознаньи низости и неизбежности —Вниз по отлогому — по неуклонному —Неумолимому наклону Нежности…

Май 1921

Кн. С.М. Волконскому

Стальная выправка хребтаИ вороненой стали волос.И чудодейственный — слегка —Чуть прикасающийся голос.

Какое-то скольженье вдоль —Ввысь — без малейшего нажима…О дух неуловимый — стольЯзвящий — сколь неуязвимый!

Земли не чующий, ничей,О безучастие, с которым— Сиятельный — лишь тень вещейСледишь высокомерным взором.

В миг отрывающийся — весь!В лад дышащий — с одной вселенной!Всегда отсутствующий здесь,Чтоб там присутствовать бессменно.

Май 1921

Разлука

Сереже

«Башенный бой…»

Башенный бойГде-то в Кремле.Где на земле,Где —

Крепость моя,Кротость моя,Доблесть моя,Святость моя.

Башенный бой.Брошенный бой.Где на земле —МойДом,Мой — сон,Мой — смех,Мой — свет,Узких подошв — след.

Точно рукойСброшенный в ночь —Бой.

— Брошенный мой!

Май 1921

«Уроненные так давно…»

Уроненные так давноВздымаю руки.В пустое черное окноПустые рукиБросаю в полуночный бойЧасов, — домойХочу! — Вот так: вниз головой— С башни! — Домой!

Не о булыжник площадной:В шепот и шелест…Мне некий Воин молодойКрыло подстелет.

Май 1921

«Всё круче, всё круче…»

Всё круче, всё кручеЗаламывать руки!Меж нами не верстыЗемные, — разлукиНебесные реки, лазурные земли,Где друг мой навеки уже —Неотъемлем.

Стремит столбоваяВ серебряных сбруях.Я рук не ломаю!Я только тяну их— Без звука! —Как дерево-машет-рябинаВ разлуку,Во след журавлиному клину.

Стремит журавлиный,Стремит безоглядно.Я спеси не сбавлю!Я в смерти — наряднойПребуду — твоей быстроте златоперойПоследней опоройВ потерях простора!

Июнь 1921

«Смуглой оливой…»

Смуглой оливойСкрой изголовье.Боги ревнивыК смертной любови.

Каждый им шелестВнятен и шорох.Знай, не тебе лишьЮноша дорог.

Роскошью майскойКто-то разгневан.ОстерегайсяЗоркого неба.

Думаешь — скалыМанят, утесы,Думаешь, славыМедноголосый

Зов его — в гущу,Грудью на копья?Вал восстающий— Думаешь — топит?

Дольнее жало— Веришь — вонзилось?Пуще опалы —Царская милость!

Плачешь, что поздноБродит в низинах.Не земнородныхБойся, — незримых!

Каждый им волосВедом на гребне.ТысячеокиБоги, как древле.

Бойся не тины, —Тверди небесной!Ненасытимо —Сердце Зевеса!

25 июня 1927

«Тихонько…»

ТихонькоРукой осторожной и тонкойРаспутаю путы:Ручонки — и ржаньюПослушная, зашелестит амазонкаПо звонким, пустым ступеням расставанья.

Топочет и ржетВ осиянном пролетеКрылатый. — В глаза — полыханье рассвета.Ручонки, ручонки!Напрасно зовете:Меж ними — струистая лестница Леты.

27 июня 1921

«Седой — не увидишь…»

Седой — не увидишь,Большим — не увижу.Из глаз неподвижныхСлезинки не выжмешь.

На всю твою муку,Раззор — плач:— Брось руку!Оставь плащ!

В бесстрастииКаменноокой камеи,В дверях не помедлю,Как матери медлят:

(Всей тяжестью крови,Колен, глаз —В последний земнойРаз!)

Не крáдущимся перешибленным зверем, —Нет, каменной глыбоюВыйду из двери —Из жизни. — О чем жеСлезам течь,Раз — камень с твоихПлеч!

Не камень! — УжеШиротою орлиною —Плащ! — и уже по лазурным стремнинамВ тот град осиянный,Куда — взятьНе смеет дитяМать.

28 июня 1921

«Ростком серебряным…»

Ростком серебрянымРванулся ввысь.Чтоб не узрел егоЗевес —Молись!

При первом шелестеСтрашись и стой.Ревнивы к прелестиОни мужской.

Звериной челюстиСтрашней — их зов.Ревниво к прелестиГнездо богов.

Цветами, лаврамиЗаманят ввысь.Чтоб не избрал егоЗевес —Молись!

Все небо в грохотеОрлиных крыл.Всей грудью грохайся —Чтоб не сокрыл.

В орлином грохоте— О клюв! О кровь! —Ягненок крохотныйПовис — Любовь…

Простоволосая,Всей грудью — ниц…Чтоб не вознес егоЗевес —Молись!

29 июня 1921

«Я знаю, я знаю…»

Я знаю, я знаю,Что прелесть земная,Что эта резная,Прелестная чаша —Не более наша,Чем воздух,Чем звезды,Чем гнезда,Повисшие в зорях.

Я знаю, я знаю,Кто чаше — хозяин!Но легкую ногу вперед — башнейВ орлиную высь!И крылом — чашуОт грозных и розовых уст —Бога!

30 июня 1921

«Твои … черты…»

Твои … черты,Запечатленные Кануном.Я буду стариться, а тыОстанешься таким же юным.

Твои … черты,Обточенные ветром знойным.Я буду горбиться, а тыОстанешься таким же стройным.

Волос полýденная тень,Склоненная к моим сединам…Ровесник мой год в год, день в день,Мне постепенно станешь сыном…

Нам вместе было тридцать шесть,Прелестная мы были пара…И — радугой — благая весть:. . . . . .— не буду старой!

Троицын день 1921