Белый карлик - Яков Соломонович Пан Страница 2

этого тяжелого преступления, как новая мрачная сенсация отодвинула на задний план все события дня. Теперь уже никто не интересовался печальной участью инженера Истера; внимание всего мира было приковано к судьбе маленького государства, ставшего жертвой разбойничьей агрессии фашистской Германии.

В полдень Бэдбюри вернулся домой. До этого он несколько часов провел на телеграфе, сообщая своей газете информацию о движении германских войск на территории Чехословакии.

На столе он увидел письмо и по почерку сразу же угадал, что оно было написано его другом, известным ученым Иосифом Крейбелем, чьи работы обычно упоминались наряду с работами великого физика Резерфорда.

Последние несколько недель Крейбель вел жизнь затворника, и Бэдбюри был очень удивлен, что его друг дал знать о себе.

Вскрыв конверт, Бэдбюри прочел лаконическую записку, в которой Крейбель настойчиво просил немедленно же приехать к нему в лабораторию.

«Могу вас заверить, —

писал Крейбель, —

что вы нисколько не пожалеете о своем визите, ибо ваши профессиональные чувства будут удовлетворены в полной мере».

Через несколько минут Бэдбюри вошел в резиденцию ученого. Помещение, в котором находилась лаборатория Крейбеля, находилось в хаотическом состоянии. Битая посуда, измерительные приборы, обрезки металла усеивали пол и столы. Среди этого разора за закрытой металлической дверью стоял Крейбель и в полном одиночестве при спущенных, шторах сжигал в вытяжном шкафу бумаги. Напротив, в углу, пылала нестерпимым жаром вертикальная электрическая печь. Огненный ручей вытекал из нее снизу по желобу и, застывая, превращался в странную смесь из стекла и металлов.

— Рад, что вы приехали, Бэдбюри, — сказал Крейбель.— Еще минута, и вы бы меня здесь уже не нашли: я собираюсь бежать. Видите, я расплавляю свои аппараты, уничтожаю следы…

Он произнес все это скороговоркой, даже не подав Бэдбюри руки. Движения его были торопливы, но лицо невозмутимо, как всегда.

Покончив с бумагами, он подошел к печи, снял огнеупорную крышку и, защищая лицо рукой, заглянул в раскаленное жерло.

— Теперь все! Едемте! — сказал он Бэдбюри, стоявшему в выжидательной позе у двери. — Мне остается еще только один короткий визит, который, впрочем, и вам, наверно, будет интересен. А затем мы сможем поговорить.

Они спустились вниз, к машинам, почти бегом. Крейбель хотя и шел налегке, неся на руке только дорожную куртку, заметно запыхался. Его ассистент, или секретарь, по его знаку бросился в лабораторию, вскоре вынес оттуда небольшой чемодан и поставил его в автомобиль своего шефа. Бэдбюри поразило, что этот сильный с виду молодой человек на ходу качался и изгибался всем телом, как будто он тащил непосильную тяжесть. Лицо его побагровело, на шее вздулись жилы.

«В чемодане — золото! — догадался Бэдбюри. — Ай да Крейбель!»

Они быстро миновали рабочие кварталы, прилегавшие к заводу, и поднялись в тихий зеленый пригород, растянувшийся на склоне огромного холма. Здесь, в парке, стоял домик Истера. Молчаливая экономка открыла им двери. Истер был холостяком, и теперь в его доме царило безмолвие могилы.

Черный труп лежал еще на том самом месте, где его обнаружили накануне. Бэдбюри стало немного не по себе, когда он увидел это искаженное мертвое лицо, судорожно сжатые кулаки… А Крейбель присел над мертвецом и стал с силой давить на его пальцы, пытаясь их разжать. Бэдбюри передернуло.

— Приходили сегодня из полиции? — спросил Крейбель экономку.

— Нет, — ответила она. — Со вчерашнего вечера никого не было. Они говорят: «Нам сейчас не до покойников. Хороните его — и дело с концом». В четыре часа его отвезут в крематорий.

Крейбель резко выпрямился.

— В крематорий?! — вскричал он. — Этого нельзя допустить никоим образом! Весь город взлетит на воздух!

Было ли это шуткой? Бэдбюри не успел даже вдуматься в смысл услышанной им нелепой фразы. Новое движение Крейбеля вдруг отвлекло его внимание в другую сторону.

Внезапно подскочив к окну, Крейбель жестом подозвал англичанина к себе. Из окна открывался вид на весь город, лежавший в котловине. По ту сторону его, на возвышенности, Бэдбюри заметил какую-то темную движущуюся массу на дороге, спускавшейся к городу.

— Немцы! — сказал Крейбель. — Германская моторизованная колонна…

Несколько секунд он молчал, о чем-то размышляя. Потом решительно отошел от окна и снова нагнулся над трупом.

— Вот что, Бэдбюри, — сказал он, — помогите-ка мне разжать ему руку. Объяснения после. Сейчас дорога каждая секунда. Поверьте, так нужно.

Преодолевая брезгливость, Бэдбюри прикоснулся к ледяной руке мертвеца. С полминуты они оба возились над ним, пытаясь раскрыть его окоченелый кулак, но это было выше человеческих сил.

— Хорошо, — произнес Крейбель, — остается один выход: повезем его с собой. Я сам его похороню, слышите? — сказал он, обращаясь к экономке. — Но никому ни слова об этом!

— Делайте так, как вы считаете нужным, — ответила женщина. — Я знаю — вы не поступите дурно с телом господина Истера.

Но труп почти невозможно было сдвинуть с места. Он был тяжел, как свинцовая глыба. Напрягая все усилия, с огромным трудом они вытащили его в переднюю. Еще труднее было завернуть его в штору, которую Крейбель сорвал с окна в коридоре. Когда они приподнимали тело, Бэдбюри показалось, что у него обрываются все внутренности.

На улице не было ни души.

— Теперь на аэродром! — сказал Крейбель, когда они втиснули мертвеца в автомобиль. — Бэдбюри, если вы полетите со мной, вы услышите величайшую сенсацию, которую когда-либо слышал журналист.

Англичанин молча кивнул головой. Его начинала интриговать эта почти кинематографическая ситуация.

На заводском аэродроме их ждал самолет, готовый к отлету. Пока механики заводили мотор и запускали пропеллер, Бэдбюри и Крейбель перетащили труп в самолет. Затем Бэдбюри пролез в кабину и уселся. Непрерывная гонка на автомобиле и эта возня с мертвецом утомили его. Он с нетерпением ожидал подъема в воздух, чтобы узнать наконец, зачем понадобился Крейбелю. «Похоже на детективный роман, — думал он. — Похищаем трупы, бежим с чемоданом золота…»

Крейбель, переодевавшийся у своего автомобиля, подозвал механика и велел ему убрать из-под колес самолета деревянные колодки. Затем он аккуратно натянул большие пилотские перчатки и сам направился к самолету. Пропеллер уже вертелся, подымая на невысокой траве аэродрома мелкие торопливые волны.

Вдруг Бэдбюри подскочил на своем сиденье и испуганно замахал рукой. Крейбель обернулся. По шоссе от завода мчалась колонна серых машин — броневик, грузовики с солдатами, несколько легковых автомобилей. Далеко вперед вырвался мотоцикл. Как пуля, проскочил он в ворота аэродрома