Анатолий Тосс - Фантазии мужчины средних лет Страница 2

«Надо же, – процедил я себе под нос и выругался. – Похоже, на самом деле профессионалы. Чего я им дался? Видимо, дело нешуточное, раз они так настойчиво рыскают за мной по пятам».

Прятаться за стеллажами больше не имело смысла, понятно было, что настырный парень меня извлечет отовсюду, даже если я вдруг превращусь в увесистый книжный том и схоронюсь на полке в ряду других книжных томов. Выскакивать на улицу тоже было бессмысленно, на Тверской у тротуара уже наверняка дежурила, поджидая меня, потрепанная иномарка. Я отступил назад, в глубь зала, огляделся по сторонам. Взгляд мой привлекла небольшая дверца в стене, она едва выделялась светло-серым, почти металлическим цветом. Как раз в эту секунду дверь неожиданно отворилась, и из нее вышла девушка в фирменном магазинном жакетике, на груди висела скромная пластиковая табличка. «Елена – товаровед. Отдел Худ. Лит.» было выведено на ней крупными буквами. Не мешкая ни секунды, я подскочил к товароведу.

– Лена, – обратился я к ней, как к старой знакомой. Она посмотрела на меня с удивлением. – Не узнаете? Вадим из издательства «Ангара». Мы с вами встречались на презентации в прошлом году.

Я нес что попало, первое, что приходило в голову, мешкать было нельзя, но, как ни странно, моя импровизация удалась. Ленины глаза сначала сузились, в них читалось напряженное усилие, но недолго, почти сразу усилие отступило, глаза округлились вновь, расслабились.

– А, Вадим, здравствуйте, – произнесла она вполне доброжелательным голосом. – Что вас к нам привело?

– Вот хочу с кем-нибудь из художественного отдела поговорить о новинках нашего издательства. Но не знаю: с кем лучше?

Елена задумалась.

– Наверное, с Юлией Анатольевной. Она у нас по новинкам. Она сейчас у себя в кабинете, вот только не уверена, свободна ли. Вы к ней поднимитесь, вы знаете, по лестнице наверх и там вторая комната направо.

– Да, конечно, – закивал я, улыбаясь, – с Юлией Анатольевной, как я сразу не догадался.

Елена улыбнулась мне в ответ, приоткрыла дверь пошире, я тут же нырнул в проем, подождал секунду-другую, пока дверь со сдержанным стуком не затворится у меня за спиной и железный цифровой замок не щелкнет своим характерным металлическим щелчком.

Вверх по лестнице я подниматься не стал, рассказывать Юлии Анатольевне о новинках издательства «Ангара» мне было совершенно нечего. Вместо этого я остановился, огляделся по сторонам, пытаясь сообразить, что делать дальше.

Долго ждать мне не пришлось, почти сразу по покрытому линолеумом полу застучали быстрые, спешащие каблучки, и стройная, высокая женщина, уткнувшись взглядом в разрозненные бумажные листки, похожие на накладные, поравнялась со мной.

– Простите, – попытался я остановить ее, и она, оторвавшись от бумаг, подняла на меня глаза. – Я, похоже, заблудился. Здесь у вас целый лабиринт. Вы не подскажете, как выбраться на улицу?

Взгляд ее оставался совершенно безразличным, видимо, она витала в цифрах бухгалтерских накладных.

– Пройдите дальше по коридору, первая дверь направо. Она на улицу выходит.

– На улицу со стороны Тверской? Или со стороны двора? – на всякий случай поинтересовался я.

– На Тверскую вы только через торговый зал сможете попасть. А отсюда только во двор. Если вам надо в зал, то… – Но я ее прервал:

– Нет, не надо. Я через двор пройду. Спасибо большое. – Она пожала плечами, и каблучки снова застучали по линолеуму; она тут же забыла обо мне, погрузившись в свои накладные.

Я отжал дверную ручку вниз, налег телом на обитую железом дверь, она поддалась легко. После электрического, без окон коридора яркий день прыснул в глаза ослепляющим, крупитчатым, таким, каким он бывает только весной, воздухом. Я зажмурился, потребовалось секунд пять-семь, чтобы приспособиться к яркости, обвел взглядом двор. Дома стояли буквой «П». Посередине, как и полагается московским дворам, находился маленький скверик – детская площадка в середине, качели, горка, в общем, привычный набор.

Оставаться в скверике было глупо, спортивный парень с натренированной сыскной интуицией мог появиться здесь в любую минуту. Я снова огляделся. Ничего примечательного: вдоль проезжей части буквы «П» – ряд припаркованных разноцветных автомобилей; к одному из них – небольшому, красненькому «фордику» – быстрым, деловым шагом подходила женщина. До меня сначала донеслось позвякивание ключей, потом почти сразу высокочастотный звуковой «клик» – это она откупорила двери «фордика» дистанционной кнопкой.

План возник сразу, возможно, я нечто подобное видел в старых западных фильмах. В них герой, за которым ведется охота, берет в заложницы одинокую женщину вместе с ее автомобилем и угоняет их обоих подальше от кровожадных, как правило, наемных убийц. Но это на Западе… Я же ни в заложницы, ни в наложницы (простите за плоский каламбур) брать никого не собирался. Наоборот, подойдя к женщине, которая уже приоткрыла дверцу автомашины, я обратился максимально вежливо, чтобы она сразу по голосу и по построению фраз различила во мне человека с интеллигентной начинкой, совсем не агрессивного, не опасного.

– Простите, – начал я и улыбнулся, – совершенно идиотская просьба. Чувствую себя крайне неудобно, но обстоятельства такие, что должен просить вас об одолжении.

Она подняла на меня глаза. В них сразу проскользнуло удивление, а еще… мне трудно это объяснить, какая-то прозрачная цепкость, будто глаза выстреливали липкой, наитончайшей пластиковой пленкой, которая окутывает, пристает к коже, врастает в нее, так что уже больше не оторвать.

– Каком именно? – Голос ее тоже необычный, как бы воздушный, словно я ловил его не слухом, а дыханием.

– Не могли бы вы меня увести отсюда? Все равно куда. В любой район Москвы, мне безразлично… – Я понимал, что звучу неубедительно, просто глупо. Помялся, пытаясь придумать хоть какое-нибудь объяснение, но ничего придумать не смог. Пришлось говорить правду: – Похоже, меня преследуют. Совершенно не знаю почему, не знаю кто, зачем я им нужен, но уверен, что преследуют. Я только что от них оторвался, и теперь мне надо исчезнуть отсюда. Не важно куда, главное – подальше. Я заплачу, – вдруг вспомнил я про деньги. – Любую сумму.

Она снова окинула меня взглядом демонстративно оценивающим, без стеснения – с головы до ног. Мне почудилось, как вязкая прозрачная микронная пленка, отделившись от ее взгляда, вязала руки, ноги, вообще, казалось, сковывала движения.

– Садитесь, – кивнула она наконец.

Я распахнул дверцу «фордика», кое-как запихнул свое тело в тесное пассажирское сиденье. Женщина завела мотор, плавно отчалила от тротуара, машина проплыла вдоль подножия буквы «П», выкатила в переулок.

– По Тверской поедем? – поинтересовался мой водитель.

– Все равно, – решил я, медленно сползая вниз по сиденью, так, чтобы моя башка не высовывалась и не была видна снаружи.

Она посмотрела на меня, поняла, усмехнулась, подъехала к Тверской, потом, пропустив череду мчащихся машин, свернула в сторону Пушкинской площади. Я подался еще ниже и все же через боковое заднее зеркало успел разглядеть потрепанную иномарку с затемненными стеклами, жавшуюся у тротуара, у самых дверей книжного магазина «Москва». Она так и осталась стоять, не обратив внимания на выехавший из переулка «фордик», а потом ее заслонили другие автомобили, вычеркнув, тем самым, из моего взгляда.

Я снова скользнул по сиденью, на сей раз вверх, по возможности удобнее устраиваясь на нем.

– Так кто за вами увязался? – Водяной голос хлынул и растекся по мне холодящим потоком.

– Понятия не имею, – честно признался я. – Когда вышел из дома, я сначала на парня внимания обратил, на то, что он идет за мной следом. А потом на Тверской еще и машину заметил. Она тоже ехала за мной. Парень по тротуару, а машина, понятное дело, по проезжей части. Ну, я от них по подземному переходу дернул, забежал в магазин, а выскочил через служебный вход со стороны двора. И вас увидел. Вот и все. Если честно, ума не приложу: почему они за мной следили? Зачем?

– Надо же, молодец какой. Здорово вы их. Я бы так не смогла. Похоже, вы мужик… – Она бросила на меня быстрый, скользящий взгляд. – Настоящий мужик… – Как-то это прозвучало необычно, не то утверждение, не то вопрос.

Я пожал плечами, ответил на всякий случай:

– Ну да, мужик.

– Надо же. – В ее влажном голосе проступило удивление. – Настоящий?

– Вроде бы, – постарался пошутить я.

– Надо же, – повторила она. – Я сразу догадалась. По глазам, по взгляду. – Она как бы в неверии покачала головой. Потом усмехнулась: – Вот наконец и встретила настоящего мужика.

– А что, настоящие мужики в дефиците? – спросил я по инерции, просто для поддержания этого глупого разговора. Все лучше, чем сидеть и молчать.

– Еще бы. На вес золота. – Она снова бросила на меня взгляд, словно обволокла влажной, холодноватой пленкой, и замолчала. До Маяковки мы доехали молча.