Александр Дюма - Большой кулинарный словарь Страница 2

Можно даже сказать, что эти слова превратились в поговорки.

Сарданапал пользуется во Франции известностью. Поэзия, живопись и музыка вызвались его реабилитировать. Сидя на троне в окрестностях Мирры, окруженный своими лошадьми и рабами, которых убивают у него на глазах, Сарданапал с улыбкой наслаждения на губах виднеется сквозь дым и пламя своего костра. Он становится похожим на восточных богов, Геракла или Вакха, поднимающихся в небеса на своих огненных колесницах. Все его дебоши, вся роскошь, лень, трусость компенсируются двумя последними годами и тишиной агонии. И действительно, сквозь бреши в стенах осажденной Ниневии с одной стороны виднеется вышедший из берегов Тигр, по которому, подобно темному приливу, мчатся волны, а с другой стороны видны толпы восставших. Их ведут за собой Арбас и Белезес.

Они идут убить царя, но еще до их прихода царь сам торжественно лишает себя жизни. И тогда все забывают, что этот человек, который сейчас умрет и который остается хозяином своей смерти, издал закон, гласивший: «Награда в тысячу золотых монет полагается тому, кто придумает новое блюдо».

Байрон сделал Сарданапала героем одной из своих трагедий. По мотивам этой трагедии Байрона господа Анри Бек и Викторен Жонсьер создали оперу. Напрасно мы искали меню одного из знаменитых пиров, названных пирами Сарданапала.

Подобно своему предшественнику, Валтасар также служит для сравнения древних гурманов с современными. Но только ему не повезло в том смысле, что пришлось иметь дело с богом, который терпеть не мог смесь чревоугодия с нечестивостью.

Если бы Валтасар был только чревоугодником, Иегова (Яхве) не вмешался бы в дело.

Но поскольку чревоугодник оказался к тому же нечестивцем, терпеть такое было нельзя.

Вот краткое содержание этой драмы.

В то время, когда Валтасар был осажден в Вавилоне Сиаксаром и Цирусом, он, чтобы развлечься, устроил для своих куртизанок и сожительниц роскошный обед.

До какого-то момента все шло прекрасно. Но вдруг, к несчастью, ему пришло в голову приказать принести священные золотые и серебряные вазы, похищенные Набонацаром из Иерусалимского храма. Как только эти вазы были осквернены прикосновением нечистых губ, раздался сильный удар грома, сотрясший дворец до самого основания, а на стенах появились три слова, на протяжении более чем двадцати веков пугавшие царей:

«Мане, Текел, Фарес»

Их вид вызвал страшный испуг. Подобно тому, как посылают за врачом при усилении болезни, на которую еще вчера не обращали внимания, послали за юношей, который был пророком в трудные моменты, и над пророчествами которого люди смеялись, пока эти пророчества не стали вызывать у них дрожь.

Юношу звали Даниилом.

Будучи воспитанным при царском дворе, он учился, чтобы стать магом.

Увидев таинственные письмена, он сразу объяснил их, как будто язык, на котором Иегова обращался к Валтасару, был для юноши родным.

Мане означало сосчитано;Текел означало взвешено,а Фарес значило разделено.Мане: Бог сосчитал дни твоего царствования и наметил его завершение;Текел: Ты был взвешен на весах и оказался слишком легким;Фарес: Твое царство разделено и отдано медесам и персам.

Дав такое объяснение, Даниил осудил Валтасара за клятвопреступничество и нечестивость и закончил тем, что предсказал ему близкую смерть.

И действительно, той же ночью Циаксар и Цирус овладели Вавилоном и убили Валтасара.

К той же эпохе следует отнести ужасного обжору по имени Милон Кротонский. Но он поддерживал дворцы, подобные дворцу Валтасара, вместо того, чтобы разрушать их.

Существовал маленький городок Кротон, соперничавший с Сибарисом и расположенный по соседству с ним.

Однажды эти соседи поссорились. Милон набросил на плечи львиную шкуру, взял палицу, встал во главе своих соотечественников и в единственной битве перебил всю элиту этих красивых юношей, которым складка на листе розы не давала спать и которые в радиусе одного лье вокруг Сибариса приказали убить всех петухов, поскольку те своим пением мешали их отдыху.

Милон шесть раз одерживал победы на Пифийских играх и семь раз — на Олимпийских. Он вставал на диск, который смазывали растительным маслом, чтобы сделать скользким, и самые сильные из участников игр, как ни старались, не могли не только столкнуть его с диска, но даже просто покачнуть. Он завязывал вокруг головы веревку толщиной в палец и разрывал ее, напрягая мышцы лба. Он брал в руку плод граната и сжимал его не так сильно, как если бы хотел раздавить, но при этом соперникам не удавалось заставить его пошевелить хотя бы одним пальцем. Однажды, когда он присутствовал на уроках своего соотечественника Пифагора, колонны в зале вдруг стали падать. Тогда Милон поддержал свод обеими руками, дав слушателям возможность покинуть помещение. В другой раз, на Олимпийских играх (именно здесь он и становится нам интересен), Милон взял на плечи бычка и сделал с этой ношей 120 шагов, затем убил бычка ударом кулака, зажарил и целиком съел в тот же день. Обычно он съедал за обедом 18 ливров мяса, 20 ливров хлеба и выпивал 15 литров вина.

Один из друзей велел отлить его статую в бронзе. Поскольку отвезти ее на то место, где она должна была стоять, оказалось непросто, Милон взвалил статую на плечи и поставил на пьедестал.

Известно, как он умер.

Состарившись, он однажды гулял в лесу. Ему попался ствол дерева, который какой-то дровосек пытался расщепить. Милон засунул обе руки в щель на стволе этого дерева и потянул в противоположные стороны. Но ствол спружинил, щель закрылась, а руки Милона так и остались внутри ствола, и вытащить их Милон не смог.

В таком положении его разорвали волки.

На Милоне заканчиваются времена фантастические и начинаются героические.

Поверить в то, что история Милона вымышлена, нам мешает прекрасная статуя работы Пюже, украшающая Луврский музей и изображающая эту смерть. Автор скульптуры заменил пожирающих Милона волков на льва. Один из вариантов легенды предоставляет возможность подобной замены.

Человек должен есть сидя. Потребовалась вся роскошь и вся развращенность античности, чтобы греки, а за ними и римляне начали есть лежа.

У Гомера (а его герои отличаются отменным аппетитом) греки и троянцы едят, сидя на отдельных местах.

Когда Одиссей приходит во дворец Алкиноя, хозяин дворца велит принести для гостя волшебный стул и приказывает своему сыну Лаодаму уступить ему свое место.

Аполлодор в «Атенее» рассказывает, что египтяне для еды садились за стол.

И, наконец, в Риме за стол садились вплоть до конца Второй Пунической войны, закончившейся за 202 г. до н. э.

Пример неудобной роскоши — привычки возлежать за едой — подали греки. С незапамятных времен они устраивали великолепные пиры, во время которых возлежали на роскошных ложах.

Геродот описывает такой пир, о котором ему рассказал один из приглашенных по имени Терсандр. Устроил этот пир Тебен Ортажен за несколько дней до битвы при Платее. Замечательным было то, что на пир были приглашены персидский генерал Мардониус и знатные персы, числом до пятидесяти.

Во время трапезы на каждом ложе из пятидесяти установленных в помещении возлежал один грек и один перс.

Битва при Платее произошла в 479 г. до н. э. Так что традиция возлежать во время трапезы существовала у греков не менее чем за 277 лет до того, как появилась у римлян.

Библиотечный ученый Варон сообщает нам, что у римлян в гости приглашали обычно троих или девятерых, то есть число гостей равнялось числу Граций и не превышало числа Муз.

Греки иногда приглашали семерых гостей, в честь Палласа.

Число семь, бесполезное при расчетах, было посвящено богине мудрости, как символ девственности.

Но особенно греки любили число десять, потому что оно было круглым.

Платон предпочитал число двадцать восемь, которое посвящалось Фебе.

Император Варус хотел, чтобы у него за столом сидели двенадцать гостей — в честь Зевса, которому требуется двенадцать лет для совершения полного оборота вокруг Солнца.

В эпоху правления Августа женщина начала занимать свое место в римском обществе. У императора Августа за столом обычно было двенадцать мужчин и двенадцать женщин, в память о двенадцати богах и двенадцати богинях.

Во Франции хорошо любое число приглашенных, кроме тринадцати.

По случаю своего назначения авгуром, Гортензий дал торжественный обед. На этом обеде впервые подали павлина во всех его перьях.