Николай Хмельницкий - Воздушные замки Страница 3

Опасно, говорят, высоко залетать.

Альнаскаров.

Ты глуп, и не тебе об этом рассуждать.

Кто служит, так тому простительно и должно

Всегда надеяться.

Виктор.

Надеяться-то можно,

Но адмиралом быть - ей-богу, мудрено!

Альнаскаров. (с жаром)

Мне долго ли твердить всё то же и одно,

Что тот, кто службе всем пожертвовать решился,

Кто так, как я, всему классически учился,

Кто храбр, решителен, всё знает, всё видал,

Тот рано ль, поздно ли, а будет адмирал!

За это отвечать готов я головою!

Есть случаи, они назначены судьбою,

Которых нам никак не должно упускать.

В отставке, например, что б мог я предпринять?

Одно дурачество - жениться непременно.

Что ж в этом? Это всё уж страх обыкновенно.

Жениться можно всем: и трусам и глупцам,

Но гениям времен, отечества сынам -

Иную слава нам стезю предназначает;

Ценя достоинства, заслуги награждает,

Везде об нас гремит ее бессмертный слух;

Она живит сердца, воспламеняет дух!..

Виктор.

Ах, боже мой! я сам рад, кажется, подраться!

Альнаскаров.

Лишь стоит моего фрегата нам добраться,

И тут-то сделаю я к славе первый шаг.

Мне счастия искать назначено в морях.

Я еду... и вояж мой живо представляю:

Тут это нахожу, там то-то открываю,

То, сев на палубе, рисую и пишу...

Наскуча западом, к востоку я спешу,

С собою привожу: людей, зверей, растенья;

Печатаю свои прелестные творенья...

И слава обо мне промчится с края в край.

Вот тут-то лишь меня за это награждай!

Всё сделаю, я всех обогачу, прославлю...

Виктор.

А мне...

Альнаскаров. (с важным видом, потрепав Виктора по плечу)

О, я тебя, конечно, не оставлю.

Ты, Виктор, мне всегда порядочно служил.

Виктор.

Благодарю; но жаль, что я вас разбудил, -

Вы чудо б сделали в пылу своих мечтаний!

Альнаскаров.

Итак, вот план моей и службы и желаний.

Ах! кто в восторга час о славе не мечтал?

Но я уж наконец терпенье потерял.

Я жду и не дождусь, - не шутят ли здесь мною?

Но эти глупости наделаны тобою:

Ты, верно, переврал, и вышел сущий вздор.

Виктор.

Помилуйте, да я весь помню разговор.

Посольство выполнить умнее невозможно.

Всё рассказал, об вас всё объяснил как должно:

Фамилью, чин...

Альнаскаров.

Глупец! - тут очень нужен чин.

Ты просто бы сказал, что... русский дворянин,

Как водится, хотел ей сделать посещенье.

Виктор.

Да так и сказано, и что за нетерпенье!

Карету ведь еще не скоро почин_я_т.

Да, кстати, я забыл вам странность рассказать:

Как вам покажется, что, говоря со мною

Вот здесь, служаночка, прелестная собою,

Приметя, что любовь над нею власть берет,

Вдруг мне: да полноте, сударь, вас граф ведь ждет.

Что ж, каково? вы граф! Ей-богу, это славно!

Вы граф...

Альнаскаров. (с усмешкою)

Я граф! Вот это мне забавно;

Но точно, у иных есть этот важный вид,

Который не хотя, а что-то говорит.

Виктор.

Но берегитеся - ведь вдовушка богата,

Мила...

Альнаскаров.

Не я, судьба в том будет виновата,

Но вот она - поди и пас оставь одних.

Виктор.

Флот целый, может быть, рискует в этот миг!

(Уходит.)

Альнаскаров.

Я думаю, что мне здесь ночевать остаться!

ЯВЛЕНИЕ 8

Альнаскаров, Аглаева и Саша.

Аглаева.

Ах, боже мой! я, вас заставя дожидаться,

Себя ничем почти не смею извинить.

Альнаскаров.

Помилуйте, не вы, я должен вас просить

Не гневаться, что вас собою беспокою.

Аглаева.

Напротив, видеть вас я рада всей душою.

Альнаскаров. (в сторону)

Ведь надобно ж, чтоб так она была мила!

(Аглаевой)

Я еду в Петербург, где ждут меня дела,

Как вдруг у вас моя ломается карета;

Но я не ожидал, чтоб неприятность эта

Таким свиданием была награждена.

Аглаева.

И я вам точно ж тем равно одолжена.

(Тихо Саше)

Ах, как он мил!

(Вслух)

Подай нам стулья поскорее,

(Альнаскарову)

Я признаюсь, всего в деревне веселее,

Когда любезный гость пустынниц посетит.

Саша становит стулья.

Альнаскаров. (в сторону)

Да это хоть кого, ей-богу, соблазнит!

Аглаева.

Но сядемте, и мне, пожалуйста, скажите,

Что нового у нас?

Альнаскаров.

Ах, вы меня простите,

Я сам три месяца не вижу уж газет.

Аглаева.

Вы шутите! и в вас терпенья, верно, нет

Читать известия об острове Елене,

О бурях, о дождях - не то так об измене

Алжирцев...

Альнаскаров.

Боже мой! Алжирцы всё шалят!

Алжирцы! - Это стыд; их надобно унять.

Но между тем мое представьте положенье:

Я, например, лечу в ужасном нетерпенье

Из Крыма в Петербург для самых важных дел;

Но только выехать оттуда я успел,

Как вдруг болезнь моя все планы разрушает:

Три месяца меня из рук не выпускает,

И в это время я не слышу ни о чем!

Но бывши тверд, идя решительным путем,

Опять я наконец к моей стремлюся цели.

Быть может, тьму вещей наделать уж успели,

Но я никак, нигде не мог об них узнать,

Аглаева. (смеясь)

Так потрудитеся газеты прочитать,

Их два раз_а_ ко мне в неделю присылают,

Альнаскаров.

Ах, с радостью, меня газеты восхищают!

Аглаева. (тихо Саше)

Как всё обдумано!.. Что, Саша, каково?

Саша. (тихо Аглаевой)

О, мастерски, но мы уж проведем его.

Аглаева.

Я примечаю в вас большое нетерпенье

Увидеть Петербург.

Саша. (в сторону, приметя, что Альнаскаров задумывается)

Опять за сочиненье! -

Послушаем.

Альнаскаров.

Скажу чистосердечно вам,

Чтоб путь себе открыть и к славе и к чинам,

С ребячества служить решился я во флоте.

Окончив курс наук, по собственной охоте

На Черном море мне хотелось послужить;

Но, признаюся вам, с летами, может быть,

Мне море Черное страх показалось тесно!

В два года всё кругом мне сделалось известно,

А с турками никак до дела не дойдет!

Куда ни поплывешь - всё знаешь наперед!

И из Каф_ы_ весь путь не дальше Дарданеллов!

Мой гений требовал обширнейших пределов!

Вдруг слышу наконец, что снова уж хотят

Вкруг света, славы в путь, отправить наш фрегат:

Хвала ревнителям полезных предприятий!

И я, чтоб ускор_и_ть плоды моих занятий

И экспедицию собою подкрепить,

Решаюся над ней начальство испросить.

Я жду скорейшего на это разрешенья

И в Петербург лечу на крыльях восхищенья!

Аглаева.

Об этом, кажется, слух носится давно.

Альнаскаров.

Да, с п_о_лгода, - но что ж? ведь это всё равно;

Не подождать меня - уж это невозможно.

Аглаева.

О! я уверена, и согласиться должно,

Что эдакий вояж ужасно может льстить;

Но, послужа, ведь вы устанете служить,

И наконец, когда вы лавры все пожнете,

В отставку вышедши, что ж делать вы начнете?

Альнаскаров.

Тогда б... я кем-нибудь был также побежден,

Ах, призна_ю_сь, я раз ужасно был влюблен!

Аглаева.

Не_у_жли не шутя?

Саша. (в сторону)

А-а, проговорился!

Аглаева.

Но чем же кончилось?

Альнаскаров.

Другой на ней женился;

А я утешился и - воротился в Крым.

Аглаева.

Но хладнокровием, клянуся вам, таким

Сам ангел - так и тот нас всех перепугает.

Альнаскаров.

Что ж делать? _и_наче всё служба потеряет.

Мы, флотские, - всегда от женщин далеки.

Саша. (тихо Аглаевой)

Его сиятельство вас сердит мастерски!

Аглаева. (тихо Саше)