Нулевая гравитация. Сборник сатирических рассказов - Вуди Аллен Страница 3

Грильпарцера[11] и картину Редона[12], все, казалось, были в восторге от накопившегося отснятого материала. Когда я услышал, что компания планирует закончить съемки к шести, чтобы избежать оплаты любых возможных сверхурочных, я начал беспокоиться по поводу своей роли. Я выразил эти опасения помощнику режиссера, но он заверил, что моя роль слишком важна, чтобы ускользнуть из поля зрения; и действительно, без нескольких минут шесть меня вызвали из подвала, в который я был сослан Амброзией Вилбейс, когда та решила показать свой непростой характер и настаивала на том, что мой парик ее отвлекает.

– Поскольку мы собираемся снимать, чтобы должным образом обозначить Грималкина, – сказал я помощнице режиссера, – есть несколько моментов, которые я хочу уточнить. После чего любая моя импровизация будет несравненной.

Я уже собирался перейти к конкретным деталям, когда несколько грубых холуев подняли меня за воротник рубашки и заднюю часть штанов, развернули параллельно земле и положили, визжащего, на пол лицом, в то время как женщина мазала мой правый висок багровой жидкостью. Затем небольшой карманный пистолет был положен к кончикам моих пальцев так, словно он только что выскользнул из моей хватки. Мне было велено после слова «мотор!» лежать неподвижно и молчать, что оказалось гораздо сложнее, чем я думал, учитывая внезапно начавшийся приступ сильной икоты. Поначалу я предположил, что мы снимаем в обратном порядке, начиная с обнаружения моего тела, а затем сюжет будет разворачиваться во флэшбеке, но на слове «снято» погасли прожекторы, открылась дверь, и съемочная группа бросилась наутек.

– Вы с домработницей можете начать приводить комнаты в порядок, – сказал Инчейп, нахлобучив свою твидовую кепку. – Вы производите впечатление перфекциониста, который любит, чтобы все было разложено по своим местам.

– Н-но мой персонаж – Грималкин – ось повествования… – сказал я в замешательстве.

– Так и есть, – вмешался Роучпейст, жестом указывая рабочим не тратить драгоценное время на то, чтобы занести нашу мебель обратно в дом. – Все потрясены, когда обнаруживают его тело. Зачем такому харизматичному эрудиту, как Шеперд Грималкин, сводить счеты с жизнью? Действительно, почему? Они проводят весь остаток фильма в поисках ответа.

Когда креативный нападающий и его режиссер исчезли, оставив меня по уши в разрушенных коллекционных предметах, я задумался, почему столь чувствительный человек может покончить с собой без видимой причины, и, нужно признать, одна из них все же пришла мне в голову.

Коровье бешенство

[выдержка]

В статье, опубликованной… Центром Контроля Заболеваний, [сообщается], что в Соединенных Штатах коровы убивают примерно 20 человек в год. <…> В 16 случаях, «считается, что животное намеренно нападало на жертву», говорится в отчете. <…> Все жертвы, кроме одной, умерли от травм, нанесенных в область груди или головы; последний мужчина умер после того, как корова сбила его с ног, и шприц, лежавший в кармане, уколол его антибиотиками, предназначенными для коровы. По меньшей мере в одном из случаев животное атаковало со спины.

The Times

[выдержка]

Если мой рассказ о событиях, произошедших на прошлой неделе, покажется вам сумбурным, даже истерическим, простите меня. Обычно я довольно спокойная. По правде говоря, события, о которых я собираюсь рассказать, кажутся настолько пугающими именно потому, что произошли они в столь живописном месте. Действительно, ферма Пьюдников в Нью-Джерси может соперничать с картинами Констебла[13] если не по размерам, то уж точно по пасторальному спокойствию. Всего в двух часах езды от Бродвея, где последний мюзикл Сая Пьюдника «Вирус, пожирающий плоть» собирает полные залы, именно сюда, в окружение покатых холмов и зеленых заливных лугов, знаменитый лирик приезжает, чтобы расслабиться и подзарядить свое вдохновение. Заядлые фермеры выходного дня, Пьюдник и его жена Ванда, выращивают собственную кукурузу, морковь, помидоры и много других любительских культур, а их дети хозяйничают с дюжиной кур, парой лошадей, ягненком и вашей покорной слугой. Без преувеличения, для меня дни, проведенные здесь, словно время, проведенное в раю. Я могу пастись, размышлять и жевать свою жвачку в гармонии с природой, а увлажненные кремом «Килс» руки Ванды Пьюдник будут бережно доить меня по расписанию.

Одна вещь, которой я особенно наслаждалась, – это когда Пьюдники приглашали к себе гостей на выходные. Какое же наслаждение для интеллектуально недооцененного существа вроде меня быть в непосредственной близости от роскошной нью-йоркской элиты. Подслушивать рассказы актеров, журналистов, художников, музыкантов, которые обмениваются идеями и остроумными анекдотами. Они, возможно, слегка сложноваты для кур, и никто, кроме меня, так не оценит хорошую историю Анны Винтур[14] или свежесочиненную песню Стивена Сондхайма, особенно если ее исполняет сам Стивен. Именно поэтому, когда на прошлой неделе в список высокопоставленных гостей был включен сценарист-режиссер, работающий в кино, с длинным послужным списком, хоть я и не была знакома с его работами, я ожидала особенно блистательный День труда. Когда я узнала, что этот автор иногда снимается в главной роли в своих картинах, я вообразила себе режиссера-кинозвезду, такого же внушительного, как Орсон Уэллс, и такого же красивого, как Уоррен Битти[15] или Джон Кассаветис. Представьте себе мое удивление, когда я готовилась быть сраженной наповал таким тройным великолепием, но увидела не угрюмого культового гения или кинозвезду, а маленькое тощее нечто. Близорукого, с очками в черной оправе и отвратительно одетого в соответствии с его представлением о деревенском шике: все в твидовом и древесном стиле, в кепке и шарфе, готовый к встрече с лепреконами. Это существо с самого начала доказало, что оно будет тяжелым в общении. Нажаловался всем на запутанные указания маршрута, которые вынудили его шофера потратить часы на езду по кругу, на оплату пошлин и расход бензина, а также на непредвиденный эффект от воздействия спор местной плесени на его слабые аденоиды. И наконец, я услышала, как он требовал, чтобы под его матрас положили деревянную доску, потому что кровать слишком мягкая для его позвоночника, явно стремящегося к остеопорозу. Мистер Пьюдник вспомнил, что Дэвид Мэмет однажды упоминал, как сошел с самолета, когда узнал, что летит одним рейсом с этим индивидом. Я хотела бы добавить, что бесконечные придирки были сказаны голосом, похожим на гнусавый скулеж инструмента казу. Так же, как и его непрекращающиеся шутки, – поток смертоносных острот, созданных для того, чтобы расположить к себе, но вызывающих у всех в пределах слышимости тишину, как в колумбарии.

Это существо с самого начала доказало, что оно будет тяжелым в общении.

Ланч был